История изучения озер Кавказского заповедника

1. Кавказская война

Территория Северо-Западного Кавказа имеет богатую, полную драматизма историю. Несмотря на это, вплоть до конца XIX века она была слабо изучена в географическом отношении. Земли Кавказского заповедника до 1864 года были населены аборигенным населением — черкесскими и абазинскими племенами. Всю первую половину XIX века между этими племенами и русским правительством шла война, в итоге которой Российская империя завоевала Кавказ, а большая часть черкесских племен были вынуждены переселиться в Турцию.

Ф.Ф. Торнау

Первым из русских офицеров, кто еще во время войны сумел проникнуть в сердце горной Черкесии, был отважный разведчик барон Ф. Ф. Торнау. В сентябре 1835 года, переодевшись в горское платье и подкупив на Малой Лабе черкесского (шахгиреевского) князя Карамурзина, барон Торнау совершил путешествие через Главный Кавказский хребет, сквозь земли непокорных горцев. Начав маршрут у современного селения Перевалка (бас. р. М. Лаба), Торнау с попутчиками поднялся на хребет Мал. Бамбак, дошел до г. Ачешбок, где путешественники «остановились ночевать в одной из пещер, которыми усеяны каменные отроги горы Аншибог, возвышающейся в виде огромных ворот над абазинским аулом Баг». Дальше путь проходил через массив Бамбака, откуда, путники спустились к реке Уруштен и по долине Уруштена вышли на пер. Псеашха и спустились к Ачипсе. Перевалив на южный склон, барон Торнау посетил селение Кбааде (современная Красная поляна) и по тропе вдоль Мзымты спустился до самого Адлера, откуда успешно перебрался в Гагры, где в то время находился гарнизон русских войск. Ф. Ф. Торнау оставил первое описание верховьев р. Уруштен: «В третий переход мы шли сначала по глубокому ущелью Малой Лабы, потом поднялись на гору, на которой находилась широкая равнина, огороженная со всех сторон остроконечными скалами. Эта равнина, неприметно склоняясь с одной стороны на северо-восток, с другой на юго-запад, образовывала перелом местности. Посреди нее находилось несколько бездонных озер, имевших от пятидесяти до ста сажен поперечника, из коих вытекали: на север Лаба, на юг Мдзимта. С южной стороны эта равнина, имевшая две версты протяжения, прерывалась пропастью неизмеримой глубины, в которую ниспадал поток, образующий начало Мдзимты, разлетаясь на половине своего падения в облако водяной пыли. Едва приметная серебристая лента обозначала на дне пропасти, что эта пыль снова сливалась в один поток». Сейчас эти «бездонные озера», описанные Ф. Ф. Торнау, называются «озера Дзитаку», а долина, в которой они находятся известна путешественникам под именем «Озерная долина Дзитаку».

Селение Кбааде

В последние годы Кавказской войны царской администрацией активно обсуждалась идея постройки капитальной дороги, которая связала бы бассейн Малой Лабы и Мзымты; эту идею поддержал лично император. Для этих целей силами малолабинского отряда в 1862 года даже начались вестись работы на участке Затишье-Умпырь. Но продлились они недолго. В мае 1864 года Малолабинскоий отряд участвовал в торжественном окончании Кавказской войны, которое состоялось в урочище Кбаада.

И. И. Стебницкий

Для этого отряд пробрался от Умпыря к Уруштену, поднялся к его верховьям и через перевал Псеашхо спустился в долину Мзымты. За этот поход, начальник отряда, генерал-майор Н. П. Граббе, был награжден золотой саблей с алмазами и надписью «За троекратный переход через Кавказский хребет» (первые два перехода он совершил, будучи еще командиром Пшехского отряда, через Пшехский и Белореченский перевалы весной этого же года).

В дальнейшем, как это часто бывает, о широких дорожных планах постепенно забыли, и вспомнили лишь тогда, когда новоявленный город Романовск, возникший на месте Красной Поляны, стал приобретать популярность в качестве горного курорта. Однако начавшаяся вскоре русско-японская война, затем революцию 1905 года и, наконец, Первая мировая война свела все эти планы на нет.

В том же 1864 году, летом, маршрут малолабинского отряда, только в обратном направлении — из Адлера на Малую Лабу, повторяет известный военный геодезист и картограф И. И. Стебницкий, при этом он впервые совершает барометрические измерения ключевых доступных высот на этом пути: «Из истоков р. Малой Лабы на р. Мдзымту и далее к мысу Адлер на Черном море ведут близкие между собой перевалы: 1) Закан, 2) Аишко и 3) Псегашко. Удобнейший из них, Псегашко, имеет высоту, по моему барометрическому определению, 6200 футов, т. е. ниже перевала на военно-грузинской дороге. В настоящем году приступлено к разработке дороги по р. Мдзымте, чрез перевал Псегашко, на рр. Псизипси и Умпырь – истоки Малой Лабы».

2. Кубанская охота

После окончания в 1864 г. Кавказской войны и выселения горских племен в Турцию междуречье Большой Лабы и Белой в нагорной своей части превратилось в совершенно безлюдный район, в который летом захаживали из Сухумского округа лишь пастухи-абхазы со своими стадами. Лесом заросли аулы, разбросанные по труднодоступным долинам горных рек, одичали фруктовые сады. Новые поселенцы стремились занять равнинные участки предгорий, не углубляясь далеко в горы, вследствие чего вся территория между Передовым и Главным хребтами, ограниченная указанными реками, являла собой, пожалуй, самый дикий уголок на всем Кавказе.

С устройством на этих землях Кубанской охоты и прокладкой новых троп началось интенсивное изучение территорий будущего заповедника. Егеря Кубанской охоты – опытнейшие охотники, следопыты и проводники – часто сопровождали известных ученых в их нелегких путешествиях в этот «затерянный мир» Кавказа, и зачастую именно от них зависел успех экспедиций. Своеобразный научный вклад в изучение высокогорья внесли также высокие гости и организаторы Кубанской охоты. Так, например, М. В. Андреевским, егермейстером императорского двора и инициатора создания Кубанской охоты, были сделаны лучшие фотографии горных видов по всему пути от Псебая через Бамбак на Псеашху и в Красную Поляну, а также многих сцен бивачной жизни охотничьего отряда. А летописец Кубанской охоты В. А. Шильдер оставил первые упоминания в литературе об озерах хребта Алоус, которые произвели на него впечатление: «Отсюда было ясно видно, – пишет Шильдер, – насколько западный хребет Ачипсты был выше параллельного ему восточного с его отрогом «кочергой». В ясную погоду с этого хребта, говорят, видно Черное море. Длинный, голый западный склон, над которым мы находились, простирался к Уруштену, за которым вздымались громады «туровых» гор, восточный – круто сбегал к речке Ачипсте и образовал в пройденном нами месте котловину: последняя вмещала в себе два очаровательных озера: подернутая мельчайшей рябью поверхность верхнего, меньшего носила на себе нежное, матовое отраженье покрытых снегом скал, тогда как нижнее, большее, отчетливо отражало крутые, зеленые берега с голыми, желтоватыми скалами. Через восточный хребет Ачипсты видны были знакомые очертания гор за М. Лабой по Умпырке – Луган и особенно высокий хребет Магишо». С хребта Кочерга видел В. А. Шильдер и прекрасное озеро Ачипста, лежащее в долине одноименной реки однако спуститься к нему у Шильдера не было ни времени, ни возможности.

В целом, существование Кубанской охоты имело определяющее значение для организации в дальнейшем Кавказского заповедника. Главная причина заключалась в том, что во все остальное время, не занятое охотами, территория княжеского заказника строго охранялась от браконьеров, и всяческая охота на этих землях была запрещена (исключение делалось лишь для хищников – медведей, куниц, барсов, волков, которых егеря били круглогодично). Благодаря строгим условиям охраны, на территории Кубанской охоты за все время ее существования удалось не только сохранить, но и приумножить численность многих важных видов (зубр, олень, серна, тур), а редкие охотничьи выезды Великого Князя со свитой не могли оказать существенного влияния на уменьшение количества зверей.

Фотография Джугского озера времен Кубанской охоты

3. Ученые и путешественники

Начало систематическому изучению описываемого горного района положили в разное время Н.М. Альбов, М. Сергеев, С.И. Залесский, Н.Я. Динник, Н.А.Буш, К.И. Подозёрский, Е. М. Морозова-Попова, А.А. Рейнгард. Эти и другие исследователи, путешественники и натуралисты проводили специальные ботанические, зоологические и геологические наблюдения, определяли положение горных вершин, озёр и ледников, уточняли несовершенные карты местности, собирали сведения по истории и этнографии местных народов, восполняли топонимические пробелы, которых на картах того времени находилось немалое количество.

А.А.Старк

Так, например, энтомолог и по совместительству управляющий имением Уч-Дере Великого Князя Константина Николаевича А. А. Старк, совершивший немало путешествий по краснополянским горам в 70-80-е годы XIX века, приводит сведения, полученные им во время очередного путешествия от мингрельского пастуха по фамилии Аркания: «А еще далее, откуда Мдзымта вытекает, есть большое, красивое озеро Мдзы, по которому можно даже плавать на фелюге, но снег лежит там еще в июне. А с озера Мдзы, через перевал Мдзымта-азмыч, можно идти на Бзыбь и в Гудауты, или в Сухум, куда хочешь…». Несмотря на то, что на самом озере Кардывач Старк так и не побывал, он не преминул отметить топографические несоответствия между самими географическими названиями и картами того времени: «…Озеро Мдзы, дающее начало реке Мдзымта, названо на карте: раз Кардыбача, другой раз Кардовича, а название «Мзи», приурочено к совершенно другому озеру, не находящемуся даже в бассейне Мдзымты. По Тляходыгу (Тляходыг Нагида, черкес из рода Хакуч, шапсугского племени, проводник А. А. Старка в его путешествиях почерноморских горам), между прочим, эту реку следует называть Бзымит. И такая путаница бесконечна». Побывал Старк и на Дзитакских озерах в верховьях Уруштена, однако подробных описаний этих озер после себя не оставил.

Н.М. Альбов

Первым известным нам ученым, который в конце XIX века затронул изучение озер заповедника, был замечательный русский ботаник, географ и путешественник Николай Михайлович Альбов (1866-1897). В 1884 году после окончания Владимирской гимназии он поступил в Московский университет на физико-математический факультет, но возникшие проблемы со здоровьем (туберкулез), вынудили Альбова перевестись в Новороссийский университет в Одессе, где он начинает изучать ботанику. Оттуда он и совершает свое первое путешествие по Кавказу. Крупных успехов Альбов добился при ботанических исследованиях Абхазии, где он совершил наибольшее число своих научных поездок. В начале 1896 года Альбов предпринял главное путешествие своей жизни — на Огненную Землю, архипелаг на крайнем юге Южной Америки, а в августе 1897 года совершил свою, как оказалось, последнюю экспедицию — в Монтевидео, Уругвай. После поездки Альбов заболел и пролежал несколько дней в госпитале. В декабре 1897 года Николай Альбов умер и был похоронен в городе Ла-Плата.

Следует отметить, что помимо ботанических сведений, Альбов уделял огромное внимание географии и этнографии мест, в которым ему доводилось бывать. Результатом его любознательности стало открытие ранее неизвестного географам ледника, залегающего на г. Агепста и дающего начало левым истокам реки Мзымта (ледник Хымс-Анёкё). Так же Альбов составил подробное описание хребта Ацетука-Агепста, где привел сведения об обнаруженных им пяти озёрах, из которых только озеро Мзи было обозначено на карте. Впоследствии, одно из этиз озер, а также пик в системе хребта Ацетука-Агепста, было названо его именем.

В «Отчете о ботанических исследованиях Абхази за 1890 год» Альбов описывает свой переход от перевала Хёхудара (известный ныне как перевал Авадхара) к истокам Мзымты и далее вниз, вдоль реки, в Красную Поляну и Адлер: «Достигнув Мзымты, мы направились к истоку ее – альпийскому озеру Мзымт-адзмыч, или Кардывич, находящемуся у самого подножья Главного хребта. Дорога туда идет березовыми рощицами, к которым примешивается местами рябина, высокогорный клен, орешник, кустарный бук, горная смородина, восточная жимолость и черемуха. Озеро, из которого вытекает Мзымта, невелико, но чрезвычайно красиво: вода его голубая и чистая как кристалл. Это озеро питается небольшим ледничком, спускающимся с Главного хребта. Озеро окружают с трех строн высокие горы – отроги и склоны Главного хребта, на которых видно несколько красивых водопадов. Истоки Мзымты представляют превосходные альпийские луга, поросшие сочными кормовыми травами, почему абхазцы любят гонять сюда свой скот на пастьбу. Осмотрев озеро, мы вернулись назад и пошли далее вниз по течению Мзымты».

В 1898 году верховья р. Мзымты посещает горный инженер М. В. Сергеев. Он впервые описывает озеро Верхний Кардывач, систему верхней Мзымты и вводит в оборот некоторые топонимы, которые ранее не встречались на карте: «Главный хребет на месте упомянутой дуги, с выпуклой стороной на SW, образовал целый горный узел, в котором выступают несколько довольно высоких вершин; из них обращенные к долине Мзымты носят общее название Цындышха, а к системе р Бзыби – Одохара. Некоторые из вершин очень эффектны по своей остроконечной форме, другие имеют вид разрушенных куполов; между вершинами лежат наклоненные в разные стороны поляны, сплошь покрытые осыпями выступающих горных пород».

Н.Я. Динник

Следующим путешественником, кто спустя двенадцать лет после Альбова проник в озерные районы будущего заповедника, был известный и выдающийся исследователь природы Кавказа Николай Яковлевич Динник (1847–1917). Вряд ли кто из натуралистов конца XIX начала XX столетий совершил столько путешествий по самым диким местам Кавказа, как Н.Я. Динник. Нитки его маршрутов покрыли практически весь Кавказ: начиная от Кубанской области и заканчивая Каспийскими берегами. Сначала путешествия влекли его как любителя природы, но затем они приняли вполне научный характер (главной целью его путешествий всегда было изучение жизни животных в естественных условиях, более всего его интересовала полевая зоология), и постепенно Динник сделался лучшим знатоком Кавказа.

В 1902 году неутомимый исследователь совершает успешное путешествие к верховьям Малой Лабы, Мзымты и Уруштена, итогом которого явился замечательный труд «Верховья Малой Лабы и Мзымты», напечатанный в XXII-ой книжке «Записок» Кавказского Отдела Императорского Русского Географического Общества.

Некоторые места по верхнему течению Малой Лабы ранее уже были посещены Динником. Он описал их в статье «Кубанская область в верховьях рек Уруштена и Белой» (Записки Кавк. Отд. Имп. Русск. Геогр. Общ, кн. ХIX, 1898 г.). Однако вся местность от самых истоков Малой Лабы и до впадения в нее Умпыря, кроме того, долины и ущелья всех верхних притоков М. Лабы и, наконец, перевал Аишха были практически не известны ни автору, ни его современникам. По мнению Динника, за последние лет 30 их не посетил ни один из путешественников. Следует отметить, что это касается именно верховьев Малой Лабы и перевала Аишха. Перевалом Псеашха и тропой вдоль Уруштена активно пользовались для перехода из Черноморской губернии в Кубанскую область и наоборот. Основная тропа шла вдоль Уруштена, затем сворачивала на Алоус и спускалась вдоль р. Ачипсты к урочищу Умпырь, от котрого берегом Малой Лабы вела к Черноречью и далее, в Псебай. Тропа же от Умпыря к верховьям Малой Лабы оставляла желать лучшего в то время, когда ее описывает Динник. Устроитель известной охранно-карантинной линии по границе Кубанской области с Закавказьем С. В. Ваганов, лично осмотревший участок ГКХ от Эльбруса до Фишта с целью определения ключевых мест для размещения ветеринарных постов, так и не смог дойти до перевала Аишха, поскольку в верховьях Малой Лабы путь приходилось на каждом щагу прорубать топором.

Н.А. Буш

По соседству с этими местами были в 1899 г. Н. А. Буш и Н. Щукин, командированные Русским Географическим Обществом и советом Юрьевского Университета для исследования ледников западного Кавказа и растительности Кубанских гор; но Н. Буш, следуя вверх по долине М. Лабы, на пути к перевалу встретил непроходимые чащобы, которые нелегко было преодолеть, и потому не дошел до истоков М. Лабы и перевала Аишхо. Попытки Н. А. Буша и Н. Щукина пробраться к этим местам с юга, со стороны долины Мзымты, также не увенчались успехом, потому что им не удалось спуститься с перевала Псеашхо в долину Мзымты, с которой можно было подняться на перевал Аишхо и затем уже попасть к верховьям М. Лабы.

Н. Я. Динник в этом отношении был счастливее Н. А. Буша и не только благополучно добрался с севера до самых истоков М. Лабы, но и прошел взад и вперед через оба перевала. Таким образом, ему удалось осмотреть и описать таинственные истоки Малой Лабы и Мзымты и побывать на известном, но малоисследованном озере Кардывач: «Мы увидели, наконец, чудное альпийское озеро, которое вместе с окружающей его местностью, поразило нас своей необыкновенной красотой. Оно лежит у самого подножия Главного хребта в котловине, окруженной почти со всех сторон высокими горами, имеет около версты в длину и с полверсты в ширину. Вода в нем необыкновенно чиста, в высшей степени прозрачна и издали кажется не только темной, но почти черной. Озеро имеет более или менее крутые берега, за которыми расстилаются великолепные, свежие, изумрудно-зеленые альпийские луга с разбросанными по ним столетними пихтами. За этими лугами вниз по долине Мзымты тянется уже настояний лес. Будучи защищено со всех сторон горами, это озеро почти никогда не волнуется ветром и имеет гладкую, как зеркало, поверхность воды, в которой отражаются все соседние предметы: деревья, луга, скалы и горы. Если стать на берегу озера, то сквозь прозрачные воды его можно видеть даже самые мелкие предметы, находящиеся на дне. По мере удаления от берегов глубина озера быстро увеличивается, доходя даже вблизи берега, вероятно, до нескольких сажен; еще дальше озеро представляется бездонной пучиной, наполненной черно-зеленой жидкостью. Если бросить в озеро недалеко от берега камень, то можно наблюдать в течение нескольких секунд, как он погружается все глубже и глубже, постепенно теряясь из вида, но долго еще не доходит до дна».

Е.М. Морозова

Следующий этап в научном изучении озер Кавказского заповедника связан с именем Евгении Михайловны Морозовой-Поповой (1888-1916). Е. М. Морозова-Попова родилась в Одессе в 1888 году и в 1906 г., по окончании курса гимназии, поступила на естественное отделение физико-математического факультета Одесских высших женских курсов. Курсы окончила в 1910 году, и с этого времени состояла ассистенткой по кафедре геологии и географии. Примерно с этого же времени Е.Морозова является членом Крымско-Кавказского горного клуба. За короткий срок своей научной деятельности она совершила ряд больших и интересных экскурсий по Крыму и Кавказу. Особенно интересовалась она высокогорными озерами Кавказа, с целью изучения которых и посетила: в 1912 году – верховья р. Мзымты и озеро Кардывач; в 1913 году – озеро Большую Рицу и в 1914 году – озера Большую и Малую Рицу. Е.М. Морозова-Попова трагически погибла на пароходе «Меркурий», затонувшем близ Одессы 2 июня 1916 года.

В июле 1912 года группой членов-сотрудников Крымско-Кавказского горного клуба под руководством Е. М. Морозовой-Поповой была совершена экскурсия к верховьям реки Мзымты с целью исследовать озеро Кардывач и его окрестности. По итогам экспедиции была составлена подробная батиметрическиа карта озера Кардывач, проведен анализ генезиса озерной котловины, на основании которого Е. М. Морозова-Попова сделала верное предположение, что озеро Кардывач – ледникового происхождения. В одной из своих работ она упоминает о проведенных исследованиях и на Ацетукских озерах, но, к сожалению, эти материалы остались неопубликованными по причине гибели Е. И. Морозовой.

В том же 1912 году озеро Кардывач посетил профессор Харьковского института А. Л. Рейнгард. Проводя геоморфологические исследования верховий Мзымты, он обратил внимание и на озеро Кардывач, дал его подробное описание, объяснил особенности происхождения и причины деградации. Кроме этого, он побывал на двух из открытых Н. М. Альбовым Ацетукских озерах. И наконец, А. Л. Рейнгард объяснил существование деградированных озер в районе Ахукдарского перевала.

4. Современный этап

Таким образом, благодаря усилиям немногочисленных дореволюционных исследователей мы узнали о существовании некоторых озерных водоемов Западного Кавказа. Однако, о большей части горных озер этого региона ничего не было известно. В период становления Кавказского заповедника, в 20-е годы прошлого века, активно осуществлялась его инвентаризации, когда на территории заповедника проводились многочисленные научно-исследовательские экспедиции. В 20 – 30-х годах нашего столетия стали формироваться экспедиции, которые занимались происхождением озер, их гидрологией, гидробиологией и гидрохимией, но каждая из них, к сожалению, преследовала свои узконаправленные цели. Проводили изыскание небольшие экспедиции, организованные различными учебными заведениями из числа преподавателей или студентов. В 1925 г. экспедиция Кубанского пединститута, возглавляемая Г. Г. Григором, исследовала некоторые особенности горных ландшафтов северного и южного склонов Западного Кавказа. Среди задач, которые поставили себе исследователи, были: проверка, уточнение и исправление имеющихся карт района, минералогические, геологические и ботанические сборы, обследование ледников хребта Агепсты, лимнологические обследования озера Кардывач и ряда менее крупных озерных водоемов, выяснение возможностей налаживания и проведения в районе экскурсионных маршрутов (по заданию Сочинского отделения Горного Клуба).

С 1930 г. Государственный гидрологический институт начал систематическое изучение крупных озер Советского Союза. На территории Кавказского заповедника изучение озера Кардывач проводилось группой под руководством В. М. Рылова. Среди участников экспедиции находился известный гидрохимик О. А. Алекин. По сути, это было первое комплексное исследование водоема. Полученные сведения по гидротермике, гидрохимии и гидробиологии озера Кардывач являются уникальными до настоящего времени.

Ю.К. Ефремов

В 30-е годы прошлого века в Красной Поляне появился человек, оказавший важнейшее влияние на исследование озер Кавказского заповедника. Его звали Юрий Константинович Ефремов. Все вехи своего краеведческого пути он подробно описал в замечательной книге «Тропами горного Черноморья».

В 1932 году Ю. К. Ефремов после летней практики отправляется на черноморское побережье и в итоге попадает в поселок Красная Поляна, из которого мечтает совершить путешествие к высокогорным озерам. Директор краснополянской турбазы Энгель посоветовал молодому человеку, не имеющему туристского опыта, не отправляться в дальний горный поход, а поработать на турбазе экскурсоводом. На первых порах Ю.К. Ефремов водил группы в недалекие маршруты вместе с местными проводниками из греков, с другими экскурсоводами. Так началось его знакомство с краснополянскими горами, лесами, озерами. Вскоре он уже самостоятельно водил туристов на ближайшую гору Ачишхо, к Пслухскому нарзану, на сланцы. До конца сентября 1932 года Ю.К. Ефремов обошел все ближние окрестности Красной Поляны, тщательно записывая все названия, ориентиры, «коллекционируя» виды и одновременно приобретая навыки горных походов.

Во второй раз, в 1934 году, он едет в Поляну уже подготовленным. Обзаводится рюкзаком, горными ботинками, картами, изучает массу краеведческой и исторической литературы в Румянцевской библиотеке: знакомится с историей Кавказской войны, с записками Торнау, с первыми географическими исследованиями этого горного района, покупает подробные карты. Постепенно Ю.К. Ефремов расширяет и географию своих маршрутов. Он «приручает» хребет Ачишхо – проходит и оценивает со всех сторон. Водит группы на Аибгу, идет на Псеашхо, который так притягивает глаз, когда смотришь из Поляны. И наконец, под завершение сезона, сбывается мечта Ю.К., и он идет на Кардывач и Рицу: «В полевой сумке со мною путешествуют и кое-какие записи, среди них конспекты статей инженера Сергеева и Евгении Морозовой о Кардываче. Верхнюю Мзымту эти авторы упоминают, но не называют. Есть намеки и на неточность карт. Скалистая громада, высящаяся над озером с северо-востока, называется Цындышха. На карте имя отсутствует. С востока вздымается массив Кардывач – узел, в котором к Главному хребту примыкает Ахукдарская перемычка – водораздел Мзымты и Бзыби. С северо-запада поднимается — Лоюб. Все это гиганты по три тысячи метров высотой и выше (а зеркало озера лежит на уровне 1860 метров). Только на юге встает более низкий (два с половиной километра), похожий на каравай, луговой массив с лесистым нижним склоном. Сергеев называет этот массив Кутехеку. Где-то через него есть прямой путь на Аватхару».

Прошла зима 1934-1935 годов. Ю.К. Ефремов сотрудничал с ГИПРОКУРом (институт проектирования курортов), написал проект туристического освоения Рицы, прошел курсы повышения квалификации методистов. А весной 35-го года, перед очередным отъездом в Поляну, подал документы для поступления на географический факультет Московского университета, куда и был зачислен в августе. Работа над проектом для ГИПРОКУРа принесля Ю. К. новые топонимические открытия: «Здесь Мзымта сливается из двух истоков. Видный нам справа (а по течению он левый) – течет из-под горы Ацетуки и называет Азмыч (по-разному называет эту у разноплеменное население Черноморья – абхазы, эстонцы, греки, имеретины, армяне – Азмыч, Бзыч, Мзымта-Мзыч, Адзмыч, а в труде А. Л. Рейнгарда она же по недоразумению названа Лаишпсе)».

В 1937 году вместе с однокурсниками – будущей женой Натальей Лебедевой и Владимиром Олюниным – Ю.К. Ефремов отправился на летнюю практику в Кавказский заповедник. Целью этой маленькой экспедиции (организованной самим Юрием Константиновичем) было составление геоморфологической карты части заповедника. Легенда к этой карте и методика картирования были составлены самим Ефремовым. Маршрут пролегал с севера на юг – от Гузерипля через Кишу, по долине Уруштена и до Красной Поляны. Ю.К. Ефремов в очередной раз увидел знакомые горы, но с новых точек и новым взглядом – взглядом геоморфолога и топографа. Собранный за это и следующее лето материал лег в основу отчета по итогам экспедиции, который и по сей день хранится в архиве кавказского заповедника. Важнейшим итогом этой экспедиции стало уточнение положения Главного водораздельного хребта на участке Кардывачского горного узла. Ефремов и его спутники впервые точно описали орографию данного района:«Пока нет тумана, скорее за съемку. Засекаем и наносим на планшет направления на основные вершины. Нам ясно, что Южный Лоюб высится на отроге Главного хребта, а что главный водораздел бежит по легко проходимым гребням Западного и Северного Лоюбов. Но и отсюда он идет не прямо к Цындышхе, а в обход огромного, утаенного, совсем невидного снизу цирка, скорее даже короткого трога с группой матовых озерец. И лишь от Цындышхи гребень поворачивает к пику Кардывач».

Не менее важным событием стало открытие и описание Ю. К. Ефремовым нескольких горных озер, среди которых Верхний Кардывач, Синеокое, Утаенные, Северные озера, а также озера в балке Пасечного, которые Ю. К. назвал Юхскими озерами. При этом почти все названия озер, предложенные Ю. К. Ефремовым, оказались настолько удачными, что получили «права гражданства» и стали широко использоваться в научной и туристской литературе: «С правой вершины Северного Лоюба(Ю. К. Ефремов называл так вершину 2950,1 м в системе ГВХ, поскольку не владел информацией о том, что таким именем дореволюционные топографы называли современную г. Акарагварта 3140,4 м) нам открывается глубокая и крутосклонная долина, уходящая далеко вниз, в таинственный лесистый мир среднего течения Цахвоа. Это Юха – безвестный лугово-скальный желоб безукоризненный по форме трог, а над ним черный игловидный пик Смидовича – высшая точка заповедника. Несколько шагов по гребню, и из-за поворота долины становится видно, что на ее дне покоятся одно под другим еще два больших озера, опять отсутствующие на карте. Юхские озера! Они радуют нас и живописностью – ступени зеркальной лестницы – и неизведанностью. Ведь каждая такая находка повышает полезность, результативность нашей работы.

…Обходим удлиненный цирк Утаенных озер, убеждаемся в малой доступности утесов Цындышхи и пика Смидовича. С нескольких мест гребня заглядываем в верховья соседних с Юхой притоков Цахвоа. Видим на северных склонах Цындышхи ненанесенный на карты ледник и еще один цирк с несколькими, на этот раз суровыми и хмурыми озерами». На карте Кардывачского горного узла, напечатанной в книге «Тропами горного Черноморья», эти последние озера называются «озера Северные».

После Великой Отечественной войны в связи с интенсивным освоением горной территории Краснодарского края и возросшей на ней хозяйственной деятельностью изучение озерных водоемов принимает более обширный характер. Комплексное и разностороннее исследование озер Большого Кавказа, в том числе и Кавказсого заповедника, было начато с 1974 г. Ростовской гидрометеорологической обсерваторией и продолжено сначала гидрографической партией Краснодарской зональной гидрометобсерватории, а затем кафедрой геологии и геоморфологии Кубанского государственного университета под руководством известного гляциолога и лимнолога Ю. В. Ефремова. В результате было подсчитано общее количество озер, их площадь, определены закономерности происхождения, распространения и развития, выяснена практическая значимость.
Активно занимался изучением озер в последние десятилетия ХХ в. старший научный сотрудник Кавказского заповедника В. В. Акатов. Его работы посвящены растительности высокогорных водоемов Северо-Западного Кавказа. В. В. Акатовым был впервые установлен возраст многих реликтовых озер Кавказского заповедника, ныне активно деградирующих и угасающих, а также выявлены основные закономерности и причины зарастания высокогорных озерных водоемов.
Большой вклад в изучение озер заповедника за последние годы внесли также сочинский краевед и гидролог Б. А. Тарчевский. и краснодарский краевед И. В. Бутвин. Однако даже в наше время далеко не все озера заповедника изучены и описаны. Многие озерные водоемы еще полны тайн, и их еще предстоит разгадать.
.