Учет оленей (Аспидный-Грустная)

Вот верховья грустной (фото предыдущего дня):

Олени-самцы спускаются реветь в криволесье, на границе альпийской зоны и леса. В центре кадра внизу — полянка, покрытая зелеными рододендронами, в окружении желтых березок — туда мы отправились посмотреть на оленей и пересчитать поточнее.

Вот этот товарищ в процессе рева:

Увы, ближе подобраться к ним в этот раз не получилось! Самок мы наблюдали очень мало. На этой же поляне застали сцену настойчивого преследования: ланка неторопливо шла вверх по склону, а олень тащился за ней, прерываясь, чтобы пореветь.

Кстати, еще хотела написать, что Вустер, который летом оленями очень интересовался, ревущих самцов игнорировал, как будто они не существовали. Видимо, чувствовал, что им не до него))

Мы собрали палатку и покинули свою прекраснейшую, чернично-брусничную-оленевую стоянку у озера и полезли наверх, на хребет между Грустной и Китайкой. Вот, что делает с людьми желание посмотреть на Чугуш на рассвете!

А вот пара ланок на склоне.

Они торчали там наверху все время, пару раз мы их видели издалека в компании с самцом. Если это были те же ланки, то самец у них большой оригинал — любит подняться пореветь к триангуляру на хребте:

А вот озера по ту сторону хребта — наши предполагаемые источники воды)) Красивые, синенькие!

На самом деле, вот они какие))

У озера лежит годовалый олень. Эти юноши были вдвоем. У одного рога уже начали ветвиться на концах.

Они были внизу, а мы вверху! И ветер дул от них к нам! И все равно почуяли и убежали прежде, чем мы приблизились на приличное для фото расстояние. Ну невезуха!)

Мы сходили на разведку к озерам и вернулись обратно наверх: рядом с нами, на самом гребне было озерко поменьше всех, но с водой такого же примерно цвета и состава. И так и так кипятить, решили мы, чего вниз слезать. Вода была невкусная, просто ужасно! Но мы ни умирли))

А вообще я успела скоро пожалеть, что мы туда залезли, потому что дул очень сильный ветер. Мы нашли место для палатки, максимально укрытое, но он все равно напрягал. Как-то этот ветер так нас утомил, что мы даже устроили сиесту и поспали. После чего поднялись на гору Грустную (ну так она, видимо, должна называться, если возвышается над озером, дающим начало реке Грустная).

Хороший вид на Псеашхо оттуда

И выглядывает вершина Цахвоа

А это, в сильном приближении, хребет Скирда, и можно различить скалу Часовой

Под нами — озеро и место вчерашней ночевки, уже почти в темноте

Еще один закат над Джугой

Нам было видно даже море! Но ветер был просто отвратительный! Я спускалась оттуда бегом.

А это рассвет.

Одна из вчерашних (как я думаю) ланок

Верховья Китайки людьми посещаются редко, хотя там расположены очень интересные ледники, которые Митя не забыл сфотографировать. Все эти ледники входят в Каталог ледников СССР, однако они остаются практически неисследованными. Самым интересный ледник — №21 по Каталогу ледников, или ледник Воробьева, находящийся в левом истоке р. Китайки (ручей Воробьева) и считающийся самым низким ледником на Кавказе.

Ледник №21 (Воробьева):

Первое описание этого и соседнего с ним ледника (№22) оставил в 1899 г. Н. А. Буш, известный исследователь флоры Кавказа, а по призванию еще и гляциолог: «Этот ледник расположен в своём отдельном ущелье и относится… к типу теснинных. Оба… ледника не очень круты. Подойти, по-видимому, можно к тому и другому, а на ледяной поток западного, по-видимому, можно взойти. Выше этого остаточного потока находится несколько более крутая часть со множеством поперечных трещин (ледопад). Этот ледник короток и спускается абсолютно очень низко; пихты, ели и сосны поднимаются по склонам его ущелья гораздо выше его нижнего конца».

В августе 1988 года маршрутное обследование ледников верховий Киши и Китайки проводят сотрудники гидрографической партии Краснодарского центра гидрометеорологии под руководством А. В. Погорелова. Приведем описания ледника №21, взятые из технического отчета экспедиции: «Ледник № 21 обследовался 29 – 31 августа 1988 г. Тип ледника карово-долинный, экспозиция северо-восточная. Наибольшая длина его 1,1 км; высоты высшей и низшей точек равны соответственно 2200 и 1710 м. Сезонная снеговая линия 17 августа (при вертолётном обследовании) располагалась на высоте 1800 м, а к 31 августа поднялась до отметки 1830 м. Обнаженной оказалась наиболее пологая часть ледника – язык. Крутизна поверхности ледника в зоне аккумуляции составляет 30 – 50°. А выше верхней точки ледника располагаются на крутых, почти отвесных стенках кара снежники, поднимающиеся под гребень.

По топосъёмке 1957 г. язык ледника № 21 имеет «заострённую» в плане форму. По нашим наблюдениям форма языка округлая, вообще характерная для ледников, а «заостренный» вид ей придаёт моренный поверхностный чехол, перекрывающий края языка. Это хорошо видно на рис. 11. На обнаженной поверхности отчётливо видны огивы. Максимальная ширина поверхностною морены достигает 50 м.

В правой части языка поверхностная морена приобрела вид выпуклого вала, бронирующего лёд; этот участок ледника является переходной формой к малоподвижному погребенному льду.

Вдоль левого крыла ледника располагается вал береговой морены высотой 15 – 20 м. Морена хорошо задернована, на ней произрастает берёзовое криволесье. У конца языка находится округлый гребень конечной морены, возвышающийся над бронированным участком ледника. У левой части конца языка конечной морены нет (возможно, что она перекрыта лавинным снежником).

В 250 – 300 м ниже языка сохранились фрагменты конечной морены, пропиленной рекой. А еще ниже – в 1 км от языка – находится другая, более мощная конечная морена, поросшая берёзовым криволесьем и имеющая вид холма высотой 20 м».

Ледник №22:

Ледник №23:

Ледник №24:

Ледник №24:

Карта ледников в верховьях р. Китайки (в 1 см 500 м):

Иногда встречаются карты, на которых ледником Воробьева ошибочно назван ледник №24 (в 1 см 500 м):

Панорама ледников в верховьях р. Китайки:

А тем временем, ветер-то и не думал утихать! Сваливаем отсюда))

Митя сонный на фоне Чугуша

Сегодня наш план — дойти до лагеря Сенного и там отдыхать. Мы возвращались туда другим путем, чем пришли сюда: прошли по этому самому хребту, который между Грустной и Китайкой, а там спустились через лес примерно к слиянию Грустной и Киши. Собирались идти прямо по гребню (не без надежды встретить там оленя-который-любит-реветь-у-триангуляра)), но ветер заставил отказаться от этой мысли. Поэтому скромненько обогнули хребет траверсом.

Вот тут мы стали спускаться и не могли пройти мимо чудесного вида на Джугу.

Джуги, конечно, ужасно много на фото с этого похода, но что поделать, ее «спина дракона» — самый притягивающий взгляд объект в этом районе.

Отсюда мы насчитали внизу еще несколько ревущих оленей, но подойти на фото-расстояние они нам тоже не дали. Кроме того, увидели там стадо зубров (или как минимум, его половину), которое встречали летом на солонце. Тоже не успели сфотографировать!

Слева нашим взглядам открылась долина Киши и склоны Джемарука, где мы в июле считали туров.

А это ледник Воробьева

Когда мы спустились примерно на уровень этой лужи, из которой пьет олень на фото выше, там такая красота началась, такая красота! Солнце шпарило очень жестко, поляризационный фильтр хоть как-то помогал. Это место — одно из тех, куда нужно не полениться и принести воду, чтобы заночевать. Там ты находишься словно на небольшом приподнятом плато, а вокруг тебя все как на ладони.

Гора Воробьева, Чугуш, Джемарук с долиной Киши, гора Экспедиция в самом правом краю кадра.

Еще долина Киши — ну она очень красивая.

Растут всякие сосны живописные и желтеют березы

В общем, мы все никак не могли уйти оттуда! Но, наконец, собрались с духом и углубились в лес. В лесу нужно примерно держаться гребня и по нему двигаться вниз в долину, что Митя и делал, пока я шла за ним, разинув рот — я не умею ориентироваться в таких местах! Там были местами разные комбинации звериных троп, а местами никаких троп не было, просто лес, чей подлесок позволяет идти как угодно. Могучие зубриные какашки вселяли в меня надежду, что раз уж зубры тут продрались, то мы — существа более мелкие — точно пройдем.

И как-то незаметно мы спустились к устью Грустной, и, наконец, выпили нормальной, чистой, вкусной воды, которую не надо было кипятить, а потом еще полкилометра — и снова здравствуй, лагерь Сенной. Оставалось еще полдня, которые мы провели в свое удовольствие: поели, сварили компот из диких груш и яблок, которых там просто завались, пошли на реку купаться.

Да, я же забыла сказать: через Кишу снова есть МОСТ! Его наладили прямо перед нашим приходом. Больше не нужно переходить по бревну. Вот, демонстрирую Митю на мосту в хозяйственном образе: пошел за водой и дровами запасся:

Вустику мост очень понравился. Он бегал по нему туда-сюда, а потом улегся ровно посередине, свесил голову вниз и смотрел, как мы купаемся.

И было совершенно понятно: он лежит и кайфует от легкого ветра, теплых солнечных лучей, шума реки под мостом и запаха компота в воздухе. У меня нет никаких сомнений, что именно эти мысли и были в собачьей голове!

А еще мы окончательно убедились, что Вустер — ужасно смелая собака. Например, в кабину грузовика всех собак подсаживали на руках, а он преспокойно поднялся по прислоненной к кузову лестнице. Он умеет лазить по лестницам! Ему любые скалы и броды нипочем. А тут он вообще нас удивил: взял и переплыл Кишу, просто так. Течение его сносило, но это же осенняя Киша, оно не такое сильное, он мог его контролировать, видимо, но выглядело это страшновато. И что он сделал после этого? Отряхнулся и обратно переплыл еще раз)))

Вечером, попивая компот, мы заполнили журнал учета, подсчитали общее количество оленей, включая тех, что мы слышали и тех, что мы видели. Наибольшее скопление их — в верховьях реки Грустной. На Аспидном хребте ревели совсем мало.

Следующий день, день седьмой, был прозаическим — мы двигались обратно к дому той же дорогой: поднялись к лагерю Туровому и оттуда перешли в домик на 11 км, где и заночевали.

В Туровом остановились на обед и сделали некоторые стратегические запасы к ужину:

Немного поснимали Тхач и Чертовы ворота по пути, но свет не благоприятствовал

Джуга

Потом свет стал лучше. Г. Экспедиция слева и Уруштен в центре вдалеке.

Да-да, все это мы уже видели, и фотографировали, и вот опять все то же самое, но черт побери, мы никак не могли насмотреться, все оглядывались и оглядывались на это море золотого цвета.

Справа от нас — хребет Пшекиш

А впереди уже виден домик.

Там мы и прикончили собранные на Туровом полкотелка брусники со сгущенкой. Эх, райское там место! В окно глянул — а там закат над Фиштом и Оштеном.

Вустер отлучился недалеко в лес и нашел там ежика. Стоял, гавкал на него и оглядывался недоуменно: «Кто это?? Ну объясните мне, кто это?» После того, как мы отогнали от него Вуста, ежик не нашел ничего лучше, чем приползти к домику.

Поэтому ночь была полна разнообразных звуков. Во-первых, на крыльце Вустер разговаривал с ежиком. Во-вторых, где-то в домике пищали непонятные птенцы (а может, и мышки, но на кой черт мышкам пищать всю ночь напролет?). В довершение всего, приперся олень и начал реветь где-то неподалеку! Но мы все равно хорошо выспались и встали рано.

Знакомая утренняя панорама: Тыбга, Атамажи, Абаго. У нас есть она зимой:

И летом:

А теперь есть и осенняя:

Ну вот и все. Оставалось за пару часов спуститься в Гузерипль. Такой получился хороший поход по знакомым местам, которые мы увидели немного по-новому, заглянули в те уголки, где еще не были, и лишний раз убедились в их неисчерпаемости.