Озеро Кардывач. История, исследования, материалы

озеро Кардывач
Озеро Кардывач

Озеро Кардывач – одно из самых известных озер нашего края да и всего Северо-Западного Кавказа в целом. Однако фигурировать в научных статьях оно начало лишь с конца XIX века. Немногим раньше, в 1860-е годы, оно появилось на топографических картах Кавказа. Этот срок и сопутствующие ему неточности, связанные  с совершенной географической не изученностью района, обусловлены в первую очередь окончанием Кавказской войны и выселением причерноморских горцев в Турцию. Освободившиеся земли долго оставались незаселенными, и лишь иногда посещались военными топографами и землемерами по служебной необходимости для проведения съемочных и триангуляционных работ, зачастую носивших весьма поверхностный характер. Верховья рек Мзымты, Малой Лабы, Белой относились многими исследователями к заброшенным углам Кавказа  (на протяжении десятилетий фактически оставаясь таковыми), а карты этих мест содержали огромное количество неточностей и искажений.

На одной из старинных карт, еще времен конца Кавказской войны (1864 г.), показано, что в истоках Мзымты расположено озеро Рица. Здесь явная путаница Рицы и Кардывача. На другой карте, приложенной к статье профессора С. И.Залесского «O минеральных водах Черноморья», опубликованной в 1898 г., виден фантастически огромный Кардывач, оторванный от Мзымты и отнесенный куда-то на хребет Кутахеку.

Долгое время ситуация не менялась, поскольку исследование данных районов было затруднено полнейшим отсутствием сносных троп и дорог, что предъявляло пионерам от науки суровые требования к их личным качествам, таким как выносливость, смелость и здоровый авантюризм, — то есть как раз к таким, которые у большинства кабинетных ученых напрочь отсутствовали.

Альбов

Н. М. Альбов
Н. М. Альбов

Первым известным нам ученым, который в конце XIX века побывал на озере Кардывач и упомянул о нем в своих трудах, был замечательный русский ботаник, географ и путешественник Николай Михайлович Альбов (1866-1897). В 1884 году после окончания Владимирской гимназии  Москве он поступил в Московский университет на физико-математический факультет, но возникшие проблемы со здоровьем (туберкулез), вынудили Альбова перевестись в Новороссийский университет в Одессе, де он начинает изучать ботанику.  Оттуда он и совершает свое первое путешествие по Кавказу. Крупных успехов Альбов добился при ботанических исследованиях Абхазии, где он совершил наибольшее число своих научных поездок. В начале 1896 года Альбов предпринял главное путешествие своей жизни — на Огненную Землю, архипелаг на крайнем юге Южной Америки, а в августе 1897 года совершил свою, как оказалось, последнюю экспедицию — в Монтевидео, Уругвай. После поездки Альбов заболел и пролежал несколько дней в госпитале. В декабре 1897 года Николай Альбов умер и был похоронен в городе Ла-Плата.

Следует отметить, что помимо ботанических сведений, Альбов уделял огромное внимание географии и этнографии мест, в которым ему доводилось бывать. Результатом его любознательности стало открытие ранее неизвестного географам ледника, залегающего на г. Агепста и дающего начало левым истокам реки Мзымта (ледник Хымс-Анёкё). Также Альбов составил подробное описание хребта Ацетука-Агепста, где привел сведения об обнаруженных им пяти озёрах, из которых только озеро Мзи было обозначено на карте. Впоследствии, одно из этих озер, а также пик в системе хребта Ацетука-Агепста, были названы его именем.

В «Отчете о ботанических исследованиях Абхазии за 1890 год» (Записки КОИРГО, 1893) Альбов описывает свой переход от перевала Хёхудара (известный ныне как перевалАвадхара) к истокам Мзымты и далее вниз, вдоль реки, в Красную Поляну и Адлер.

«Невысокий перевал Хёхудара, едва достигающий лесной границы, незаметно переводит нас в долину Мзымты. Вид на нее с перевала необычайно красив. В глубине ее чернеют пихтовые леса. Справа возвышаются скалистые отроги Главного хребта, который сплошной стеной замыкает долину с с.-в. Слева поднимается высокий (до 10.700) продольный кряж Адзитпуко, покрытый вечными снегами и ледниками, ограничивающий долину Мзымты с ю.-з.

Н. М. Альбов перед очередной экспедицией
Н. М. Альбов перед очередной экспедицией

…Спуск этот был для нас настоящим отдыхом, так как долина Мзымты – гораздо более пологая в сравнении с долинами абхазских рек, и дорога идет по ней очень недурная. Вскоре мы вступили в область леса, образованного здесь главным образом пихтой и буком. Достигнув Мзымты, мы направились к истоку ее – альпийскому озеру Мзымт-адзмычь, или Кардывич, находящемуся у самого подножья Главного хребта. Дорога туда идет березовыми рощицами, к которым примешивается местами рябина, высокогорный клен, орешник, кустарный бук, горная сородина, восточная жимолость и черемуха.

Озеро, из которого вытекает Мзымта, невелико, но чрезвычайно красиво: вода его голубая и чистая как кристалл. Это озеро питается небольшим ледничком, спускающимся с Главного хребта. Озеро окружают с трех сторон высокие горы – отроги и склоны Главного хребта, на которых видно несколько красивых водопадов. Истоки Мзымты представляют превосходные альпийские луга, поросшие сочными кормовыми травами, почему абхазцы любят гонять сюда свой скот на пастьбу. Осмотрев озеро, мы вернулись назад и пошли далее вниз по течению Мзымты…»

Очередное свое путешествие по хребтам и долинам Абхазии Альбов совершил в 1893 году. Он вновь посетил бассейн Бзыби и вышел к перевалу Хёхудара, намереваясь с него уйти на Аибгу через Ацетукский хребет. Но планам его пришлось измениться…

«Дойдя до пер. Хёхудара, чтобы попасть на Аибгу, мы должны были свернуть налево к западу, подняться на небольшой хребет Кутэхёку (служащий границей Сухумского и Черноморского округа) и перевалить через высокие скалы хребта Адзитпуко (на 5-верстной карте – Агепста), в которые упирается хребет Кутэхёку. Но тут обнаружилось, что мои проводники совершенно не знают дороги, что они даже совсем не бывали в этих местах. Одним словом, я был кругом обманут. Идти на свой страх, отыскивая сам дорогу черз страшные скалы Адзитпуко (достигающие 11700 ф. высоты) я не рискнул, не имея достаточно съестных припасов и будучи связан двумя лошадьми с значительным вьюком. Поневоле пришлось отказаться от намерения попасть на Аибгу и ограничиться более детальным обследованием верховьев р. Мдзымты.»

Недобросовестность проводников являлась очень актаульным вопросом для путешественников того веремени, отправлявшихся в путь в малоизученные горы Северо-Западного Кавказа. В последующем Альбов очень тщательно подходил к выбору проводников, и более всего ценил в них честность и прямоту, хотя и признавал за абхацами хитрость и склонность к лукавству. Но на этот раз ученый признал, что эти столь нежелаемые и неожиданные перемены в маршруте все равно принесли положительный  результат:

«Я не совсем потерял от такого изменения в моих планах. Занявшись исследованием хребтов Кутэхёку и Адзитпуко (Адзитпуко – хребет, отделяющий долину Мдзымты от Псоу и идущий совершенно параллельно Главному Кавказскому хребту), я натолкнулся на целый ряд интересных географических открытий. Прежде всего, мною было обнаружено существование на хребте Адзитпуко огромного ледника, не обозначенного на 5-верстн. карте. Ледник этот носит у абхазцев название Хымс-Анёкё (анёкё по-абхазски значит ледник). Из этого-то ледника, по всей вероятности, и берет начало главный (левый) исток реки Мдзымты. Ледник отлично виден с правого верховья р. Мдзымты, от озера Кардыбач (Кардывича 5 –верстной карты).

К сожалению, мне не удалось подойти к леднику ближе чем на 2-3 версты. Ближайшим пунктом, откуда я его рассмтаривал, был один из отрогов г. Адзитпуко, обозначенный и на 5-верстной карте, находящийся часах в 3-х пути от хр. Кутэхёку. Кроме этого большого ледника, имеющего, вероятно, версты  2-3 в длину, и ширины весьма значительной, на том же хребте Адзитпуко видно еще несколько малых ледничков. К подножью одного из таких ледничков я подходил.

В свое первое посещение Мдзымты в 1890 году я также видел описываемый большой ледник; но так как я наблюдал его тогда только издали и притом в дурную погоду, то я не мог тогда составить себе о нем точного представления, почему в своей статье о нем вовсе не упоминаю.

Насколько мне известно, еще ни один исследователь не был на леднике Хымс-анёкё.В прошлом году студент Института Инженеров Путей сообщения В. Константинов, который, стараясь попасть из Аибги на Мдзымту, перевалил через хребет Адзитпуко как раз в том самом месте, где ледник. По словам г. Константинова, ледник не меньших размеров спускается также с юго-западной стороны хребта Адзитпуко, в сторону Аибги.

На хр. Адзитпуко, близ соединения его с Кутэхёку, я обнаружил также несколько альпийских озер, не обозначенных на 5-верстной карте. Таких озер я насчитал до 5. По величине некоторые из них не уступают значащемуся на карте озеру Мзи.

Поднявшись на одну из вершин г. Адзитпуко, близ ледника (на юго-запад от него), на высоту 2850 м. (9405 ф.), откуда открывается вид во все стороны на огромное пространство, я убедился, что ближайшие местности нанесены на 5-верстную карту неправильно. Неверность карты в этом месте слишком очевидна. Так, большое лесное озеро Р и д з а, которое образует на своем течении р. Лашипсё (приток Бзыби), находится по крайней мере верст на 15 выше (вверх по течению реки) того места, где оно обозначено на карте. Замечу мимоходом, что это –  не одно мое наблюдение. На то же указывали мне работавшие в этих местах лесной таксатор Орехов и землемер Максимов…»

Н. М. Альбов с проводниками-абхазцами
Н. М. Альбов с проводниками-абхазцами

Рассмотрение проблем изучения озера Рица не входит в границы нашей статьи, тем более что этот процесс очень подробно описан  в свое время Ефремовым Ю. К.  Вышеприведенными цитатами мы лишь хотели подчеркнуть  талант Альбова как исследователя, его стремление к поиску истины во всех окружающих его явлениях. Только благодаря таким качествам настоящий ученый может называться ученым.

Сергеев

С началом ХХ века происходит активное развитие  курорта Романовска (село Красная поляна), в первую очередь связанное с постройкой так называемого краснополянского шоссе, связавшего Адлер и Красную поляну. Не малую роль в популяризации данной местности сыграла работа специальной государственной комиссии по изучению Черноморского побережья в составе русских ученых профессоров А. И. Воейкова, Ф. И. Пастернацкого и горного инженера М. В. Сергеева. Комиссия провела обследование гидроминеральной базы, особенностей климата и геологического строения побережья Сочи. В 1898 году комиссией была посещена и осмотрена Красная Поляна. Отзыв их и общая климатическая характеристика были крайне благоприятны. По итогам работы комисии была издана объемная книга «Черноморское побережье» с описаниями и рекомендациями по всему прибрежному району Черноморья от Новороссийска до Гагр.

Карта Черноморского побережья и окрестностей Красной Поляны, обследованных комисией

Однако для нас большую актуальность   представляет статья инженера М. В. Сергеева «Минеральные богатства в Сочинском округе», напечатанная в «Горном журнале» за 1900 год и описывающая непосредственно район Красной поляны и верховья Мзымты  в географическом, гидрологическом и геологическом отношениях:

«Река Мзымта берет начало на одном из изгибов, обращенном выпуклой сторонойна NO, главного хребта, от которого в северо-восточном же направлении отходит весьма большой отрог, разделяющий воды р. Малой Лабы и ее правого притока Цахвы. Перед отделением отрога на гребне хребта образовалась, в несколько десятков сажен глубиной, довольно большая в поперечнике циркообразная котловина, в одном из углов которой находится небольшое озеро, подковообразной формы, имея в поперечнике приблизительно 25-30 сажен. Озеро лежит на высоте 7100 ф. н. ур. м. и имеет зеленоватую, схожую с морской, но только мутную, воду, на вкус пресную. Мзымта с хребта спускается щумным каскадом в котловину, протекает через озер, по выходе из которого принимает слева небольшой приток, который берет начало с восчтоной стороны  этой же котловиныу самого гребня хребта. Гребень главного хребта, в направлении с NW на SO, также отвесно обрывается в котловину, но,пройдя всего около ? версты, снова начинает повышаться, достигая первоначальной высоты. Эта пониденная точка гребня является местом перевала через главный хребет и лежит на восточной стороне котловины на 7900 ф. н. у. м. Через этот перевал не проложено тропы, хотя подъем к нему со стороны Мзымты легко проходимый, но спуск в систему р. М. Лабы, т. е. в пределы Кубанской области, довольно крутой. … Упомянутая котловина является собственно началом долины р. Мзымты, так как от котловины ведет весьма глубокий коридор сначала на SO 260°, а пройдя 4-5 верст, поворачивает почти под прямым углом. Стенами коридора являются: слева главный хребет, который, поднявшись из котловины, продолжает поворачивать на SW, описывая довольно правильную дугу и давая уже через 6-7 верст новую дугу, с выпуклой стороной уже на SW; справа же тянется быстро и круто поднявшийся из котловины, как бы прерванная часть того же главного хребта, весьма высокий но короткий отрог, носящий название «Мзымта», который, следуя изгибам левой стороны, круто обрывается на нет в том месте, где левый хребет переходит из одной дуги в обратную. Стены коридора-долины совершенно отвесны, очень высоки, совершенно голы, скалисты и величествены своим суровым видом. Кругом не видно никакой жизни, и только иногда появляются парящие в выси орлы, да повсюду говорят о себе шумящие и пенящие водопады. Дно долины, начиная от котловины, быстро понижается отдельными уступами, по которым Мзымта скатывается водопадами. Ложе долины почти сплошь заполнено громадными глыбами тех пород, ихз которых сложены берега. (…)

Главный хребет на месте упомянутой дуги, с выпуклой стороной на SW, образовал целый горный узел, в котром выступают несколько довольно высоких вершин; из них обращенные к долине Мзымты носят общее название Цындышха, а к системе р Бзыби – Одохара. Некоторые из вершин очень эффектны по своей остроконечной форме, другие имеют вид разрушенных куполов; между вершинами лежат наклоненные в разные стороны поляны, сплошь покрытые осыпями выступающих горных пород. (..).

Весь рассмотренный горный узел хребта лишен всякой растительности, за исключением весьма небольших полянок, на которых можно видеть редкую и низкую траву, служащую пищей диким козам, сернам и др.

Горный узел в долину Мзымты также спускается почти отвесными скалами, по которым тут и там скатываются водопады; в юго-западном же направлении хребет понидается более спокойно, переходя постепеннов горный отрог, протягивающийся в этом направлении верст на 8. (…)

Карта инженера Сергеева

Река Мзымта, вскоре после поворота из продольной своей долины, вливается в озеро Кардывач, расположенное у подножия горного узла Цындышха и конца отрога «Мзымты» и лежащее на высоте 5400 ф. н. у. м. Озеро, длиной около 250 сажен, втянуто с NO 290° SE и образовалось, по всей вероятности, вследствие заполнения водой глубокой разселины в пункте пересечения  трещин вышеприведенных двух направлений. В озеровливаются с шумом не только Мзымта, но и воды с окружающих гор. Вода прозрачна настолько, что дно видно на далекое расстояние от берега, сладка на вкус, имеет температуру около 10° Ц. Вследствие отражения в воде окружающих лесов, вода кажется окрашенной в светло зеленоватый цвет. В озере не было видно никакой рыбы, да ее не наблюдали и проводники-пастухи, ежегодно проживающие со своими стадами около него всю лето и осень. Отсутствие рыбы объясняют тем, что зимой озеро замерзает на большую глубину, а сверх льда, кромесвободно выпадающего здесь глубтной до 6-7 арш. снега, озеро буквальнозабрасывается снежными обвалами с окрестных вершин, причем вместе со снегом приносится много и разной величины обломков горных пород. Эти обвалы весьма вредно влияют на рост окружающих озеро и в ближайшей к нему долине деревьев, придавая им чахлый и полулежачий вид, а с другой стороны приносимый обвалами минеральный  материал постепенно сокращает глубину озера. Но вид на озеро, среди поднимающихся серых громад, с кой-где сохраняющимися клочками снега и с ближайшими хвойными лесами, поистине очаровательный! Это озеро своей бархатной, светло-зеленоватой водой настолько смягчает  весь окружающий зрителя пейзаж, что оторвать взора от общей картины невозможно, – так дивно хорош этот уголок!

Мзымта вытекает  с SE стороны озера, и как она здесь невозмутимо спокойна и скромна! Пробежав около  1?  версты, река исчезает среди валунов, и русло на протяжении, примерно, одной версты совершенно сухо. Затем река снова делается видимой и, пробежав с ? версты, образует эффектный водопад, выотой до 2 сажен. Начиная от озера Кардывача, долина Мзымты разом раширяетя, делается овершенно открытой с пологими и мягкими берегами, из которых левый почти сплошь покрыт густыми лесами, а правый, наоборот, степной, с прекрасной травянистой растительностью. В растоянии 4-4? верст от озера поперек долины выступает не высокий, но отвесно стоящий скалистый гранитный гребень, который производит впечатление каменной плотины, поставленной через всю долину.. В этом-то месте вся река и переливается с шумом через плотину, давая совершенно отвесный водопад».

Таким образом,  выходит, что именно инежнер Сергеев был первым исследователем, который проник в ущелье Верхней Мзымты, прошел его до конца и добрался до озера Верхний Кардывач,  оставив нам подробное описание озерного цирка, ушелья Мзымты в истоках и строение Главного хребта в этом месте. При этом он впервые упоминает топоним «Цындышха» в отнонении известного ныне под этим именем массива. Но более подробно о топонимике описываемого района мы поговорим ниже.

Н. Я. Динник
Н. Я. Динник

Динник

Следующим путешествеником, кто спустя двенадцать лет после Альбова и четыре года спустя  после инженера Сергеева проникает в описываемый нами район, был известный и выдающийся исследователь природы Кавказа, Николай Яковлевич Динник (1847–1917).

Вряд ли кто из натуралистов конца XIX начала XX столетий совершил столько путешествий  по самым диким местам Кавказа, как Н.Я. Динник. Нитки его маршрутов покрыли практически весь Кавказ: начиная от Кубанской области и заканчивая Каспийскими берегами. Сначала путешествия влекли его как любителя природы, но затем они приняли вполне научный характер (главной целью его путешествий всегда было изучение жизни животных в естественных условиях, более всего его интересовала полевая зоология), и постепенно Динник сделался лучшим знатоком Кавказа. Все виденное и найденное он описывал в своем дневнике, что в дальнейшем  помогало ему в написании статей.

Свою первую статью «Горы и ущелья Северо-Западного Кавказа» он опубликовал в 1877 году, а всего же его труды исчисляются более чем сотней статей, очерков, книг. Научные заслуги этого замечательного человека неоспоримы. Н.Я. Динник состоял членом многих отечественных научных обществ: Кавказского отдела русского императорского географического общества, Московского общества испытателей природы, Русского горного общества, Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей и других. В 1885 году Русское географическое общество наградило его серебряной медалью за статью «Горы и ущелья Терской области». В 1888 году ученый получил золотую медаль от Кавказского отдела русского географического общества. А в 1912 году за первую часть труда «Звери Кавказа» Российская Академия наук присудила ему Ахматовскую премию.

Из работ Динника видно, как разнообразны и глубоки были его интересы как исследователя. Его фундаментальный труд  «Современные и древние ледники Кавказа» раскрывает в нем незаурядного специалиста-гляциолога, а мастерские описания растительности Кавказа говорят о прекрасных познаниях в ботанике. При этом, хотелось бы отметить высокую степень художественности, присущую Диннику при описании неповторимой природы Кавказа. Увлекательность повествования вместе с живостью и богатством литературного языка позволяют трудам Динника не потерять актуальность и по сей день.

Умер Н.Я. Динник в сентябре 1917 года, похоронен на Даниловском кладбище. в Ставрополе. В г. Краснодаре кончина Н.Я. Динника была отмечена специальным заседанием библиографической секции Совета обследования и изучения Кубанского края. На этом заседании было решено: повесить в секции портрет ученого; устроить особый шкаф «Имени Н.Я. Динника», где собрать все его произведения, критические статьи о них и материалы, относящиеся к его жизни; издать сборник, посвященный памяти Н.Я. Динника с подробной библиографией. Именем естествоиспытателя названы открытые им виды животных – тур, восточно-кавказская ласка, предкавказский земляной зайчик и другие. Среди вершин хребта Абишира-Ахуба есть пик Динника.

Но вернемся в начало ХХ века. В 1902 году неутомимый исследователь совершает успешное путешествие к верховьям Малой Лабы, Мзымты и Уруштена, итогом котрого явился замечательный труд «Верховья Малой Лабы и Мзымты», напечатанный в XXII-ой книжке «Записок» Кавказского Отдела Императорского Русского Географического Общества.

Некоторые места по верхнему течению Малой Лабы ранее уже были посещены Динником. Он описал их в статье «Кубанская область в  верховьях  рек  Уруштена и Белой» (Записки  Кавк. Отд. Имп. Русск. Геогр. Общ, кн. ХIX, 1898 г.). Однако вся местность от самых истоков Малой Лабы и до впадения в нее Умпыря, кроме того, долины и ущелья всех верхних притоков М. Лабы и, наконец, перевал Аишхо были практически неизвестны ни автору, ни его современникам. По мнению Динника, за последние лет 30 их не посетил ни один из путешественников.

NB! Следует отметить, что это касается именно верховьев Малой Лабы и перевала Аишхо. Перевалом Псеашхо и тропой вдоль Уруштена активно пользовались для попадания из Черноморской губернии в Кубанскую область и наоборот. Основная тропа шла вдоль Уруштена, затем сворачивала на Алоус и спускалась вдоль р. Ачипсты к урочищу Умпыр, от котрого берегом Малой Лабы вела к Черноречью и далее, в Псебай. Тропа же от Умпыря к верховьям Малой Лабы оставляла желать лучшего в то время. Вот как описывает ее Динник:

 «От Умпыря до впадения в  М. Лабу речки Цахвоа тянется более  или менее  сносная, хотя   местами  и  грязная, тропинка; выше же этого места она сразу становится прескверной, а местами и довольно опасной. Крутые подъемы и спуски попадаются на ней почти на каждом шагу. Кроме того, во многих местах она так завалена камнями, что лошадь с трудом выбирает место, куда можно было бы ступить. Часто эта тропинка вьется над такими кручами, свалившись с которых едва ли можно остаться в живых. Наконец, в некоторых местах на ней стоить топкая грязь, которая в это лето, вследствие почти ежедневных дождей, сделалась местами очень глубокой».
Устроитель известной охранно-карантинной линии по границе Кубанской области с Закавказьем С. В. Ваганов, лично осмотревший участок  ГКХ от Эльбруса до Фишта с целью определения ключевых мест для размещения ветеринарных постов, писал о верховьях Малой Лабы следующее: «…Затем проезжаете Черноречье, Затишье и, наконец,  подъезжаете к урочищу Умпырь, гдн расположены охотничьи балаганы и где справа в Малую Лабу впадает река Умпырь,…; слева в Малую Лабу впадает р. Ачипста. Далее, справа в М. Лабу впадает Цахвоа, и путь по Малой Лабе делается все более опасен; наконец, тропа совершенно прекращается – вам приходится карабкаться с ловкостью джейрана, ибо под ногами то и дело осыпается земля, и вы каждую минуту можете слететь в бушующую внизу Лабу. Говорят, что еще не так давно по М. Лабе была тропа на перевал Ачишхо, и что чрез него перегонялись овцы. Может быть, это и было, но, по нашему мнению, очень давно, ибо, силясь дойти до верховьев Малой Лабы в 1895, 96 и 97 годах, нам ни разу не удалось достигнуть самого перевала, так как, помимо описанных неудобств, путь приходилось на каждом шагу прорубать топором». (Известия ОЛИКО, вып.1, 1899)

Ваганов отмечал следующее:

«Ветеринарный врач Петров-Белов, проверяя деятельность стражников поста №11, что на берегу Черного моря, подходил со стражниками к Аишхо с кутаисской стороны и нашел там, в окрестностях его и озера Кардывача, большое пастбище, приблизительно около 7000 десятин, на котором выпасается до 6000 овец и скота. Словом, перевал по М. Лабе считается непроходимым, почему и надзора за ним не установлено, а страждники поста №9 проверяли коши, раположенные по Умпырю и Цахвоа, следя за тропой, идущей от озера Кардавача хребтом на Закан

Тут необходимо пояснить, что пост №9 располагался у перевала Псеашхо, в том месте, где сейчас расположен лагерь Холодный. Подтверждение этому находим у С. В. Ваганова:

«Слева в М. Лабу, помимо Ачипсты, впадает значительный приток Уруштен или «Черная речка». Река эта берет начало из ледников перевала Псеашхо и течет глубоко в долине весьма незначительной полоской. (…) Черная речка, приняв слева приток, идущий с перевала, что ведет на красную Поляну Черноморской губернии, делается бурливой, ибо ей приходится пробивать себе путь  чрез ряд камней и падать с значительной высоты. При впадении этого притока раположен пост №9, с которго прекрасно вилно Перевал Псеашхо…»

В 1902 году, во время путешествия Динника, в верховьях Малой Лабы уже существовал отдельный пост для усиления  контроля за перевалом Аишха, через который в Кубанскую область все-таки просачивались настырные абхазцы со своеими стадами. В целом, к началу 1900-х годов карантинные посты для предупреждения заноса из Закавказья чумы были созданы под каждым перевалом и вполне успешно выполняли свои функции.

Фрагмент пятиверстной карты с указанием ветеринарных постов в долинах рек Уруштена и Малой Лабы

Таким образом, тропа от устья р. Цахвоа к верховьям Малой Лабы была проложена (или, вернее будет сказать, восстановлена) и какое-то время поддерживалась усилиями ветеринарной стражи. Сам ветеринарный пост находился в месте, известном в наше время под именем «Ветеринарные поляны», на поляне у берега Малой Лабы, между устьями рек Чистой и Безымянки. Динник писал о  месте, где застал пост ветеринарнойстража, следующее:

«За  несколько верст до поста тропинка, ведущая к нему, становится просто отвратительной. Она пересекается множеством крутых и обрывистых балок и балочек, тянется по скользким косогорам и, кроме того, во многих местах сильно размыта водой; грязи на ней было также немало. Я почти все ее прошел пешком.  Всем нам она надоела страшно. На переезд от Умпыря до ветеринарного поста мы употребили пять часов и несказанно обрадовались, увидев, наконец, его.

Нас принял очень радушно проживавшей здесь по делам службы ветеринарный врач П. А. Петров, мой хороший знакомый. Для него в этом месте выстроен маленький деревянный домик в одну комнату, а для стражников — деревянный барак.

Пост этот находится около самого берега Лабенка посреди небольшой поляны, расположенной на дне узкого глубокого ущелья на высоте 5000 ф. над уровнем моря. От перевала Аишхо он отстоит верст на 8. Горы, которые тянутся по сторонам ущелья около поста, очень высоки и также покрыты густым хвойным лесом, состоящим главным образом из пихт довольно крупных размеров. Над этими лесами громоздятся высокие крутые скалы, а кое-где находится кроме того довольно широкая полоса горных лугов. На поляне около поста также растут стройные пихты и горный клен.»

Известный кубанский краевед А. Н. Дьчков-Тарасов, один из активных руководителей ОЛИКО, совершивший летом 1900 года переход из Псебая на Красную Поляну с группой гимназистов Екатеринодарской гимназии (!) и описавший это путешествие в статье «Через перевал Псеашхо к Черному морю» (СМОМПК,1902, №31), совершенно подтверждает все предыдущие высказывания о сотоянии троп в верховьях Уруштена и Малой Лабы.

«Первоначально мы намеревались перевалить хребет через перевал Аишха, но ближайшее исследование дороги к перевалу из Умпыра, сведения, полученные нами от эстонцев (населяющих селение Бурное в те времена), не раз бывавших на обоих перевалах, а также данные, сообщенные нам ветеринарным стражником, который по поручению ветеринарного врача, живущего на перевале Псеашха, осмотрел дорогу из долины р. Мзымты к перевалу Аишха и через Умпыр возвращался домой,  –  изменили наш маршрут: по их словам дорога к перевалу крайне затруднительна для вьючных лошадей. Вспомнив, кроме того, неудачные попытки бывшего областного ветеринара Ваганова, который в 1895,96 и 97 годах пытался достигнуть перевала Аишха, мы окончательно решили двигаться к перевалу Псеашха, для чего необходимо было пересечь водораздел Лабы и Уруштена, вытекающего из-под снегов Псеашхи».

Н. П. Граббе
Н. П. Граббе

Также интересно еще одно замечание А. Н. Дьячкова-Тарасова, касающееся возможной постройки шоссе через Главный хребет:

«Предположено соединить Романовск, вновь основанный курорт, с Псебаем посредством шоссе, которое, впрочем, не минует Умпыра, если направлено будет через перевал Аишху, но оставит его в стороне, если пойдет на перевал псеашху (6870ф.). В последнем случае дорога пройдет также через превосходную курортную местность медлу р. Алоусом и перевалом, близ поворота ущелья Уруштена к последнему.Романово-псебайское, или, точнее, адлеро-псебайское шоссе, во второй своей половине – Романовск-Псебай, будет иметь протяжения 80 верст; однако не следует забывать, что полотно его от Черноречья до Псебая (24 версты 83 сажени) уже готово; до Затишья дорога тоже была когда-то разработана, и только участок от Затишья до Умпыра, а также близ самого перевала Аишха представит большие трудности».

Конечно, эта мысль не нова. Идея постройки капитальной дороги, связавшей бы бассейн Малой Лабы и Мзымты, активно обсуждалась царской администрацией  в последние годы Кавказской войны, и ее поддержал лично император. Для этих целей силами малолабинского отряда в 1862 года даже начались вестись работы на участке Затишье-Умпырь. Но продлились они недолго. В мае 1864 года Малолабинскоий отряд участвовал в торжественном окончании Кавказской войны, которое состоялось в урочище Кбаада (Красная Поляна). Для этого отряд пробрался от Умпыря к Уруштену, поднялся к его верховьям и через перевал Псеашхо спустился в долину Мзымты. За этот поход, начальник отряда, генерал-майор Н. П. Граббе, был награжден золотой саблей с алмазами и надписью «За троекратный переход через Кавказский хребет» (первые два перехода он совершил, будучи еще командиром Пшехского отряда, через Пшехский и Белореченский перевалы весной этого же года).

Военный лагерь в Кбааде в день окончания Кавказкой войны, 1864год. (фото с сайта www.sochived.info)

 

И. И. Стебницкий
И. И. Стебницкий

В дальнейшем, как это часто бывает,  о широких дорожных планах постепенно забыли, и вспомнили лишь тогда, когда новоявленный город Романовск стал приобретать популярность в качестве горного курорта. Однако начавшаяся вскоре русско-японская война, затем революцию 1905 года и, наконец, Первая мировая война свели все эти планы на нет.

В том же 1864 году, летом, маршрут малолабинского отряда, только в обратном направлении, из Адлера на Малую Лабу, повторяет известный военный геодезист и картограф И. И. Стебницкий, при этом он впервые совершает барометрические измерения ключевых доступных высот на этом пути:

«Из истоков р. Малой Лабы на р. Мдзымту и далее к мысу Адлер на Черном море ведут близкие между собой перевалы: 1) З а к а н, 2) А и ш к о и 3) П с е г а ш к о. Удобнейший из них, Псегашко, имеет высоту, по моему барометрическому определению, 6200 футов, т. е. ниже перевала на военно-грузинской дороге. В настоящем году приступлено к разработке дороги по р. Мдзымте, чрез перевал Псегашко, на рр. Псизипси и Умпырь – истоки Малой Лабы.

Дрога, по которой весною настоящего года прошел чрез главный хребет отряд генерала Граббе, мало разработана и весьма затруднительна, особенно подъем с южной стороны, потому что, по отвесности берегов р. Мдзымты, тропа направлена по горам, круто подходящим к реке, и состоит из ряда крутых подъемов и спусков».

В 1888 году член ИРГО, зоолог К. Н. Россиков предпринял поездку в долину Заагдан (нынешний Загедан) и к истокам большой Лабы с зоогеографической целью. В его статье «В горах северо-западного Кавказа» (Известия РГО, 1890), посвященной этому непростому путешествию, есть, между прочим, и такие строки:

«Так, на западе, в гребне Главного хребта при горе Пегашка, в истоках реки Уруштена, на высоте слишком 6870 ф. н. ур. м. лежит  известный перевал того же имени, имеющий огромное значение для жителей южного склона Главного хребта – именно для абхазцев. Восточнее, в том же гребне, перевал Аишха при горе того же имени. мало доступный; он связывает тропу, идущую по дну долины р.Малой Лабы, с тропою одного из безымянных притоков р. Пслух».

По соседству с этими местами были в 1899 г. Н. А. Буш и Н. Щукин, командированные Русским Географическим Обществом и советом Юрьевского Университета для исследования ледников западного Кавказа и растительности Кубанских гор; но Н. Буш, следуя вверх по долине М. Лабы, на пути к перевалу встретил затруднения, которые не легко было преодолеть, и потому не дошел до истоков М. Лабы и перевала Аишхо.

«… 22 июня глазу Н. Н. Щукина опять стало хуже, а потому я один с двумя проводниками отправился к верховьям М. Лабы, оставив Щукина с третьим проводником в караулке. Переехав через р. Ачипста, левый приток Малой Лабы, мы пошли по левому берегу М. Лабы прекрасными пихтово-еловыми лесами. Пихты – гигантских размеров; многие достигают аршина 1?  в диаметре. Вообще, лес великолепен в своей мрачной дикости. Через два часа доехали до большой поляны, покрытой масою цветов; дальше продолжается еще на очеь небольшое расстояние охотничья тропа. С прекращением ее путь становится затружнительным благодаря густоте леса и массе валежника. Сперва шли по еле заметной, очеввидно звериной, тропинке, но она очень скоро привела нас к реке. Оттуда опять мы углубились в лесную чащу и пошли по другой звериной тропе. Чем дальше двигались, тем труднее было идти, и наконец, пройдя еще некотрое время, останвились и оставили одно»го из проводников с лошадьми. Я и Паго пошли пешком дальше и скоро вышли на поляну, расположенную несколько выше устья р. Цахвоа. С поляны, прямо на юге, видна снеговая вершина и на ней маленький фирн-глетчер неправильно-трегольной формы, уживающийся к ниднему концу. (…) Добраться до горы, на которой он очень высоко висит, по левому берегу М. Лабы невозможно: до такой степени густо растет здесь молодняк из Alnus incana и амхтовый лес с примесью разных других пород. Тропы нет никакой. Это непроходимая чаща, напоминающая чащи Сухумского округа».

Попытки Н. А. Буша  и Н. Щукина пробраться к этим местам с юга, со стороны долины Мзымты, также не увенчались успехом, потому что им не удалось спуститься с перевала Псеашхо в долину Мзымты, с которой можно было подняться на перевал Аишхо и затем уже попасть к верховьям М. Лабы:

«На другой день мы отправились на перевал Псеашха, надеясь затем попасть через перевал Аишха в верховья М. Лабы. От карантина до перевала всего верст 5, подъем очень легкий, и самый перевал невысок (по карте 6870  ф.).

При приближении к высшей точке перевала нас окутали облака, и поэтому мы с перевала ничего не видели. Спуск на южную сторону крут. Только что начали спускаться, как уже ярко выказалась непригодность наших лошадей и проводников для путешествий в горах. Одна из вьючных лошадей упала на спину в яму. Спина ее застряла в яме, и она лежала кверху ногами оскалив зубы и закрыв глаза. Проводники обрезали веревки вьюка и стали тяуть лошадей за повод вниз. Лошадь перевернулась через голову и, к удивлению, не сломала себе шеи. Затем ее подняли на ноги с большим трудом, и она стояла так, вся дрожа. (…) Проводники подняли бесконечные жалобы на трудности пути. Н. Н. Щукин советовал, в виду негодности проводников (кроме Тугуш  Жакова) и лошадей и незнания ими дороги, вернуться. Пришлось, скрепя сердце, последовать его совету».

Карта путешествий по Кавказу Н. Я. Буша и Н. И. Кузнецова

Н. Я. Динник в этом отношении был счастливее Н. А. Буша и не только благополучно добрался с севера до самых истоков М. Лабы, но и прошел туда и обратно через оба перевала. Таким образом, ему удалось осмотреть и описать таинственные истоки Малой Лабы и Мзымты. Приведем отрывок из его работы, непосредственно описывающий интресеющие нас верховья Мзымты и озеро Кардывач:

«В незначительном расстоянии от Энгельманской поляны наша тропинка снова вошла в лес, и снова начались кручи, балки и грязь. Нам пришлось то ехать, то плестись пешком по лесной тропе еще часа три, если не больше, с  нетерпением ожидая, когда же наступит конец этому утомительному странствованию. Верстах в 10 от Энгельманской поляны путь начал заметно редеть и среди него начали чаще и чаще встречаться полянки. Кроме того, и характер его в этих местах значительно изменился: многие лиственные породы уже перестали попадаться на глаза, пихты спустились до самого дна ущелья и все чаще и чаще начал встречаться горный клен. Все это показывало, что лес уже кончается и что скоро должны начаться альпийские луга, так давно ожидаемые нами. Действительно, немного времени спустя, мы выехали на более или менее открытые места и, продолжая подвигаться вперед, могли уже осматривать соседние высокие горы и любоваться ими. Грязи, отравлявшей нам в этот день все удовольствие путешествия, здесь почти не было. Наконец, сплошной лес остался позади нас, начались красивые горные луга, среди которых росли только высокие одиночные пихты и небольшие рощицы горного клена, состоящие из очень красивых деревьев, с пышной округленной кроной. Некоторые из них достигают более обхвата в толщину, имеют довольно значительную высоту и так сильно унизаны крылатками яркого розово-красного цвета, что издали кажутся не  зелеными, а совсем   красными.  Еще выше, перед началом настоящих горных лугов, лес в верховьях Мзымты состоит почти исключительно из горного клена, а рядом с ним встречаются довольно большие пространства, покрытия мелким березняком. На многих полянах в этих местах бродил имеретинский скот и видны были балаганы пастухов. К одному из них мы подъехали часов в шесть  вечера для того, чтобы спросить, далеко ли отсюда до истоков  Мзымты и до озера Кардывича (Озеро это называется также другим именем —Мзымт-адзмыч (Н. Альбов. Отчет о ботанических исследованиях A6xaзии в 1890 г.), о красоте которого я не раз слышал и которое очень хотели посмотреть все мои спутники. Нам ответили, что до озера осталось еще версты две и что оно лежит за березовым леском,  видневшимся впереди нас.

Мы уже видели отчетливо те скалистые горы, которые замыкают высокой стеной долину Мзымты и дальше которых она не могла уже продолжаться. До этих гор было, по-видимому, очень близко, но я знал, как обманчиво бывает в горах расстояние, и потому не особенно доверял своим глазам.

Проехав от балагана версты две, а, может быть, и несколько больше, и не видя никаких признаков близости озера, мы решили опросить снова о расстоянии до него у имеретин, кош которых находился недалеко от дороги. Один солидный мужчина ответил нам, что до озера остается еще версты  три или четыре, и прибавил при этом так же, как и спрошенный раньше, что озеро находится за тем леском, который был виден вдали. Этот  ответ, в особенности в первый момент,  немало   смутил нас.   В самом деле, за последние полчаса мы как будто бы не только не  приблизились к озеру, а даже удалились от него   версты на две. Но такой курьез объяснялся очень просто тем, что первый имеретин или обманул нас, или имел очень неверное представление о верстах, что и очень вероятно.

Проехав от последнего коша еще версты две, мы продолжали видеть впереди себя березовые лески, а озера все не было. Так как все мы были порядочно утомлены ездой и ходьбой в течение целого дня по скверным грязным тропинкам, да и лошади наши порядочно устали, то я решил было остановиться на одной поляне и отложить дальнейшее путешествие до следующего утра; но эта поляна оказалась такой неровной, что на ней нельзя было ни разбить палатки, ни расположиться сколько-нибудь сносно, кроме того, она была удалена от воды. Таким образом, надо был продолжать путь. Проехав ещё сажен 150, мы нашли более удобное место  в нескольких саженях от берега Мзымты и недалеко от одного имеретинского коша. Отсюда,   как  сообщили нам имеретины, хозяева баранты, ходившей неподалеку, надо было проехать не более трех-четырех верст по березовому лесу, да несколько десятков сажен по открытой местности, чтобы попасть на самый берег озера Кардывича. На этот раз нам сказали, наконец, правду, в чем мы сами вскоре убедились. Действительно, проехав через лесок по сильно заросшей и местами довольно грязной тропинке, мы увидели, наконец, чудное альпийское озеро, которое вместе с окружающей его местностью, поразило нас своей необыкновенной красотой. Оно лежит у самого подножия Главного хребта в котловине,  окруженной почти со всех сторон высокими горами, имеет около версты в длину и с полверсты в ширину. Вода в нем необыкновенно чиста, в высшей степени прозрачна и издали   кажется   не  только темной, но почти черной. Озеро имеет более или менее крутые берега, за которыми расстилаются великолепные, свежие, изумрудно-зеленые альпийские луга с разбросанными по ним столетними пихтами.  За этими лугами вниз по долине Мзымты тянется уже настояний лес. Будучи защищено со всех сторон горами, это озеро почти никогда не волнуется ветром и имеет гладкую, как зеркало, поверхность воды, в которой отражаются все соседние предметы:   деревья, луга,  скалы и горы. Если стать на берегу озера, то сквозь прозрачные воды его можно видеть даже самые мелкие  предметы,  находящиеся на дне. По мере удаления от берегов глубина озера быстро увеличивается, доходя даже вблизи берега, вероятно, до нескольких сажен; еще дальше озеро представляется бездонной пучиной, наполненной черно-зеленой жидкостью  (Глубину озера, как сообщили мне имеретины, измерял посредством лота один из инженеров, делавших изыскания для проведения шоссе через перевал Аишхо. По его измерениям, наибольшая глубина озера оказалась равной 9 саженям, но мне кажется, что она должна быть еще больше).  Если бросить в озеро недалеко от берега камень, то можно наблюдать в течение нескольких секунд, как он погружается все глубже   и глубже,   постепенно теряясь из вида, но долго еще не доходить до дна. За горными лугами, окружающими озеро, громоздятся стены из черных зубчатых скал, на которых кое-где видна зелень, и, кроме того, спускаются длинные извилистые полосы снега; здесь же в некоторых местах лежат и порядочные снежные поля; с них устремляется вниз множество быстрых и блестящих, как серебро, горных ручьев. Bcе они несут чистую, прозрачную, как роса, воду и очень резко выделяются на темном фоне скал; соединившись в несколько значительных потоков, они направляются к озеру. С западной же стороны этого последнего медленно вытекает довольно порядочная речка, которая бесшумно катит свои воды по ровному дну, усыпанному мелкими гальками. Это и есть главный исток Мзымты, питаемый снегами Главного Кавказского хребта. Расположено озеро на высоте более 5600 фут. над ур. моря».

Фрагмент карты Кубанской области С. Иваненкова, 1902 г.

Путеводители

Домик Горного клуба на Ачишхо
Домик Горного клуба на Ачишхо

С развитием Красной Поляны как горноклиматического курорта все большую популярность приобретают и ее окретности. Хребты Ачишхо и Аибга, перевал Псеашхо и озеро Кардывач начинают принимать первых туристов. Описания возможных путешествий по горам и окрестностям Красной поляны были систематизированы и включены в путеводитель «Сочи и его окрестности (Дорожник экскурсий по горам и ущельям сочинского района», выпушенный в Санкт-петербурге в 1911 году сочинским отделением Кавказкого горного клуба. Ниже приводится отрывок из этого издания, посвященный экскурсии на озеро Кардывач:

«Экскурсия на Кордывач требует без особой спешки – 3 ночевок в пути, при большой поспешности – 2 ночевок. Приют Горного Клуба разрушен и потому  приходится надеяться на хорошие пихты или на грязные пастушеские балаганы – в случае особо упорного дождя. В первую половину лета без дневного дождя проскочить удается не всегда.

Начинать экскурсию приходится с Красной поляны, куда добираются обыкновенными способами – в экипажах, смотря по средствам и потребностям. До Кордывача ведут две тропы, обе проходимы для лошадей и вьюков, хотя верхняя очень трудна и требует сноровки, иначе можно уронить лошадь. Нижняя тропа – более торная, и потому рекомендуется вьюки и желающих побольше ехать верхом направлять нижней тропой,  а на верхнюю – идти пешком, с одной двумя вьючными надежнымми  лошадьми, а лучше и скорее – без лошадей.

Тронувшись с рассветом с КП. по дороге в Эстонку и добравшись до слияния р.р. Мзымты и Ачипсе (Пузико), переходим Ачипсе по бараньему мостику, сворачивам вправо к Мзымте и попадаем на тропку, которая лепится по обрывистому правому берегу, местами сбегает на приречные площадки с лощиной,  потом карабкается в крутые контрфорсы отрогов Псеашхо. Через два часа ходу (около 7 верст) от Ачипсе, миновав несколько ручьев, (из них 2 сильных), тропа невыносимо грязным и разболтанным, крутым, мокрым спуском сводит вас к большому бешеному, почти всегда мутному потоку Пслуху. Переходить его приходится чаще всего по бревну, лежащему  вправо от тропы – вниз по течению. Для лошадей – брод у подошвы спуска прямо. Перейдя на левый берег, за гребнем выступа спуск на зеленую полянку левого побережья Пслуха. Посреди полянки – ручей с красноватым осадком окиси железа; он течет из колодца, обделанного дощатым четырехугольным срубом.(…) Саженей 150 выше, по тому же берегу, вдоль Пслуха, полянка кончается опушкой крупного букового леса;  тропа двоится. Вправо сначала довольно круто вверх по буковому склону лезет н и ж н я я тропа, более удобная для лошадей, не имеющая разветвлений. Она в тчении полутора часов ведет зигзанами все вверх по однообразному буковому лесу без воды.  У конца подъема появляются известняковые брекчии, в виде громадных глыб, украшенных мелкой растительностью. над глыбами – конец подъема, площадка, закругляющийся понемногу влево поворот и легкий спуск, чрез версту приводящий к заглохшему аулищу с массой плодовых деревьев. Аул состоит из ряда полян с перелесками. Спустившись по направлению к Мзымте саженей на 50 по вертикали, на ручье, бегущем с аулища, находим так называемый железистый источник – выход минеральной воды, расцветивший скалистые грядки ложа ручья разными оттенками желтого цвета.

Если идем на Кардывач, то заходим на этот источник, но когда спешим, –  через аулище по тропе не сворачивая. Аульные поляны тянутся еще несколько верст, и тропа нередко вьется то вверх, то вниз – часа  1? -2 после аула. Затем начинается ряд подъемов, местами довольно крутых – общей длиной более 6 верст, т.е. часа 2-2?, преимущественно лесом, буковым. Если у Пслухского источника закусили слегка, то нужно вторично отсановиться чрез два часа после аулища – на ручье, среди очень крупных кленов и буков с большими зарубками, или на одной из полянок, попадающихся на дороге. С тропы местами открываются чудные виды на северный склон Аибгинского хребта, тянущегося вдоль левого берега Мзымты и делающегося все грознее к истокам, где из него выделяется вершина Ацитаку (Агепста) с 3 глетчерами. Часов через 6 от Пслухского источника, вы минуете быстрый ручей в буковом лесу, начинаете спускаться. По бокам видны среди бука пихты, тропа делается почти горизонтальной. Здесь вправо, в 150-200 саженях у берега Мзымты есть так называемый Царский источник, представляющий пресный, почти не минерализованный родник. (…)

Осмотрев источник, возвратимся на тропу, которая поведет нас опушками и веселыми полянками; через версту найдем справа от тропинки первый балаган; через версту найдем справа от тропинки первый балаган; через 2?, миновав 2 сильных ручья, – второй балаган выше тропы, т. е. налево. Здесь обычно ночуют. Поляна, начавшаяся вскоре за Царским источником и тянущаяся почти 4 версты вдоль правого берега Мзымты, называется Энгельмановской или Царской поляной. Ручей, протекающий у второго балагана, имеет в 1? верст выше на левом берегу углекисло-щелочный источник, из котрого любят пить воду бараны, летом обитающие на альпийских лугах. В долину этого же ручья сходит и в е р х н я я тропа (См. ниже).

Схема района Красной Поляны из книги «Спутник по Красной Поляне и ее окрестностям, Изд 1-е. Владикавказ, 1909)

 Переночевав здесь (ночью бывает свежо от ветра с исчтоников Мзымты), с утра можно двинуться верхом или пешком к Кордывачу. В 1 ?  верстах приходится перейти пенистый приток Мзымты, разбросавшийся на 40-50 саженей среди хаоса своих же валунов иногда ростом в человека. За бродом в версте начинается подъем в пихтовом лесу – довольно крутой и всегда загрязненный, но не длинный. Затем версты 4 тянется пихтовый лес с несколькими ручьями и одним крутым спуском по плывучему косогору. за плывуном тропа сбегает по лиственному перелеску в ряд привольных полян с рошами берез, горных кленов. Местами полянки перехватываются пригорками и ручьями, но в общем тропа, ровная и широкая, ведет к третьему балагану – у слияния. Последние две ветви истоков Мзымты разделяются острым хребтиком, густо покрытым пихтовым лесом. Здесь троп уже много: одна уходит вправо чрез Мзымту в пихтовый лес и чрез него по левому истоку Мзымты на водораздел р.р. Мзымты и Бзыби – к поляне Псху, озеру Рица, Гудаутам и Сухуму. Наш путь идет прямо, все по правому берегу реки. Оглядываясь назад, видим Мзымтинский глетчер Ацитаку (Агесты) и фирновые его поля. Часа чер з 4 от ночлега, с 1? версты выше слияния 2-х Мзымт, тропа с приречной отмели взбирается на довольно крутой пригорок правого берега. Здесь нужно свернуть вправо – на реку, найти небольшой водопад на Мзымте. Через 4 версты чудных лугов – Кордывач. Выше озера – много малины; на западном берегу растет черемуха – в этих местах редкость. Озеро можно обойти кругом. Идя левым краем по течению и перейдя приток озера слева, можно идти тропой вверх по Мзымте еще верст 6-7. Вскоре река исчезает под землей – на 1 ? версты и выше вновь появляется. В истоках, у перевала через Гл. Хребет, всегда есть снег, видны прекрасные «бараньи лбы» — округленные льдои прежних глетчеров выступы скал над протоком. Само озеро Кордывач относится к типу п л о т и н н ы х озер; оно образовано столкновением 2-х овражных выносов правого и левого склона ущелья. Можно повернуть в долину названного выше левого притока  озера – лучше идти левым его берегом вверх;  там есть тропа, ведущая на живописные луга и в сказочные по дикости хаосы скал и цирков с снегами, озерцами, лужайкам цветов.

На переход от ночлега у второго балагана (На Энг. поляне) до озера тратится около полудня, иногда при небойком составе почти и день. Дня 2 хорошо затратить на осмотр окрестностей озера, легко доступных и очень красивых горных районов.»

В том же году был выпущен путеводитель С. Дороватовского «Сочи и Красная Поляна с окрестностями» (1911). Дороватовский приступил к работе над своим путеводителем в 1910 году,  в тот момент, когда Сочинский горный клуб начал активную экскурсионную деятельность:

«Часто встречаясь на Черноморском побережье с экскурсантами и вообще с путешествующей публикой, мне приходилось слышать сожаление, что не издаются такие путеводители, которые указывали бы на всё интересные места того или иного района, куда можно было бы сходить или съездить без помощи проводника. Это подало мне мысль составить путеводитель по Сочи, Красной Поляне и их окрестностям. Эти пункты, занимая центральное положение на Черноморском побережье, отличаются таким обилием красот, такими богатыми окрестностями, какие редко встречаются даже на побережье.

Сочинский Горный Клуб мог бы вполне удовлетворить каждого, желающего полюбоваться окрестностями. Но Клуб, существуя уже много лет, до 1910 года решительно ничем не проявил своей деятельности и числился только номинально. В лето 1910 го-да им организовано довольно много экскурсий и очень любезно давались все указания, что, конечно, принесло огромную пользу в смысле ознакомления с окрестностями, которые далеко ещё не все известны и обследованы.»

Видимо, представителей  Горного клуба тоже не оставляли подобные мысли, и в результате оба труда вышли в свет практически в одно и то же время, что позволяет говорит об оригинальности каждого из них и отсутсвии компилятивного материала, заимствованного друг у друга.

Район озера Кардывач описывается Дороватовским  довольно подробно, поэтому мы посчитали необходимым процитировать здесь всю главу  целиком, чтобы читатель имел возможность сравнить ее с описанием, данными в Дорожнике экскурсий Горного клуба:

«Экскурсию на оз. Кардывач надо считать самой отдалённой и продолжительной из всех, какие только делаются с Красной Поляны. До озера считают вёрст 40-45. Но это горные вёрсты, а не по равнине! Экскурсию можно делать верхами или пешком, с соответственным количеством вьючных лошадей для провизии и тёплой одежды для ночлегов. Затрата времени на экскурсию совершенно одинакова как в первом, так и во втором случае, так как верховые и вьючные лошади в горах идут всё время тихо, шагом. Но затрат сил при экскурсии верхом, конечно, требуется значительно меньше. Специального проводника не требуется, так как при вьючных лошадях пойдут их хозяева, которые в сомнительных случаях и разберутся в тропах. Хотя вряд ли это встретится, так как путь совершенно ясен и прост.

С Красной Поляны дорога идёт на Эстонку и далее до р. Ачипсе (Пузико) – так же, как и на перевал Псеашхо.Перейдя р. Ачипсе по мосту или вброд, если мост будет снесён рекой, налево идёт тропа на перевал Псеашхо, а направо – на озеро Кардывач. Эта тропа сохранилась от черкесских времён и поддерживается имеретинскими пастухами, прогоняющими здесь свои стада для выпаса на альпийских лугах. Надо иметь в виду, что скот прокладывает целую сеть троп, которые могут смутить экскурсантов, идущих без проводника. Все эти тропы идут по одному направлению и время от времени сходятся вместе.

За переправой через р. Ачипсе тропа идёт низом, к р. Мзымте и далее по правому берегу Мзымты, то поднимаясь на карнизы, то снова опускаясь в низину. Так продолжается минут 40. А далее тропа так круто поднимается вверх, на скалу, что с верховых лошадей приходится слезать. Тропа высечена в скале и поднимается каменными уступами, по которым и надо идти, как по лестнице. Тропа идёт около самого края отвесных скал, а внизу бушует Мзымта.

Вид красив и грозен. Но любоваться им некогда, надо смотреть, чтобы не сделать неверного шага и не оборваться в клокочущие волны реки.

Снова спуск в низину. И новый подъём по карнизу. После переправы через р. Ачипсе (Пузико) такого пути часа два. Но вот надо переходить через горный ручей, довольно многоводный и красивый. Спускаясь к ручью, мы увидим внизу оригинальный мост, устроенный имеретинскими пастухами специально для переправы коз и баранов. Мост сплетён из длинных тонких прутьев и подвешен над ручьём, как рогожа. Ручей неширок, но страшно стремителен, и, вероятно, козы и бараны не могут преодолеть такого течения и должны переходить по этому мосту.(…)

Продолжая путь по тропе, минут через 15, мы выйдем на Энгельмановскую поляну, к первому балагану и через 20 минут подойдём ко второму балагану на ночлег. Да и пора. Шли более девяти часов, не считая времени на привалы и отдых, шли дорогой утомительной и наполовину скучной.

Энгельмановская поляна. Как-то странно звучит это название в Кавказских горах… Она тянется узкой полосой по р. Мзымте, но площадь альпийских пастбищ увеличивается большим количеством склонов, которые поднимаются к горе Аишхо и уходят на Кардывач. Всё это покрыто альпийскими травами до самой вершины Аишхо и используется как выгон для скота. Стада коров, отары баранов и коз, табуны лошадей по всем направлениям бродят по склонам и добираются до самой вершины Аишхо. Со стадами поднимаются только собаки, охраняя их от хищного зверя, пастухи остаются ниже.

Фрагмент карты из путеводителя Дороватовского:

 Виды отсюда открываются роскошные. Агепста и Аишхо, разделённые рекой Мзымтой, стоят друг против друга. Одна, вся в снегах, скалистая, ощетинившаяся по хребтам тёмной пихтой, угрюмо смотрит на свою соседку. Другая – жизнерадостно взвилась к небесам и весь путь свой усыпала цветами… Целый день на её склонах играют солнечные лучи, заглядывают в таинственные чашечки цветов и ласкают их лепестки. Придёт ночь и накроет своим тёмно-синим покрывалом это море цветов, зажжёт над ним миллионы белых огоньков и каждый лепесток, каждую травинку украсит бриллиантовой капелькой росы… (…)

С Энгельмановской поляны надо идти верхней тропой, которая очень скоро приводит в пихтовый лес, перерезанный балками. Минут через 20 надо переправиться через горный ручей, который красивыми каскадами стремительно падает вниз по камням.

Слева – вид на альпийские пастбища по высоким склонам Аишхо. Справа – пихтовый лес. Тропа идёт лесом монотонно, утомительно и только часа через полтора близко подходит к берегу р. Мзымты и высоко извивается над рекой. Скалистый берег за Мзымтой круто поднимается и высоко уходит к склонам Аибгинского хребта. Гигантские пихты, как свечи, покрывают своими серыми стволами скалы. Ровных площадок нет, и пихты ушли своими корнями в трещины скал. Это единственное место на всём пути, где пихта растёт так оригинально красиво. (…)

Начинаются луга урочища Кардывач. Всюду пестрят цветы. Левые склоны сравнительно мягкие, все покрыты альпийскими травами. Правые – более суровы, поросли пихтой. Снега ущельями опускаются совсем низко. Лугами тропа идёт минут 40, и глаз уже привык к этому морю цветов, и мы уже прислушались к лёгкому шуму реки Мзымты. Но здесь картина меняется. На зелёном фоне лугов вырисовываются серые скалы, между которыми, клубясь и пенясь, устремляется вниз огромная масса воды. Это водопад на реке Мзымте. Через 15 минут мы у водопада, который отстоит от тропы саженях в 30-40.

Огромный массив скалы обрушился в р. Мзымту и преградил ей путь. Но средняя часть скалы дала трещины и сползла немного вниз. В этот прорыв, как в каменные ворота, врывается Мзымта огромной, мощной струёй и, разбиваясь в брызги о скалу, преградившую ей путь, бросается двумя водопадами вниз. Здесь взбаламученные волны на секунду задерживаются, соединяются и снова падают ещё ниже одним могучим водопадом. (…)

Выше водопада в русле реки даже ещё в июле лежат целые горы снега, Мзымта в некоторых местах течёт в снежных коридорах, а местами скрывается под снегом. И в то же время солнце ослепительно сверкает на снежных кристаллах и припекает лицо непривычного путника до ожогов кожи. Контраст поразительный!

Ещё последние 30 минут пути, и мы у балаганов, где живут имеретины. С ночлега на Энгельмановской  поляне до имеретинских балаганов на озере Кардывач весь путь занимает около четырёх с половиной часов, не считая времени на отдых и остановки в пути.Все пастушеские балаганы устраиваются примитивно и на один лад.

Вбивают в землю колья высотою в 2-21/4 арш., заплетают их прутьями, и этот плетень служит стенами балагана. Крышу покрывают дранью. В стене делают двери. Внутри устраиваются нары для спанья. Посередине – очаг. В таком балагане живут целое лето до глубокой осени, и здесь же перерабатывается в сыр всё молоко, получаемое от молочного стада. Имеретинский сыр славится на побережье и продаётся – по 25 коп. фунт – в огромном количестве. Свежий сыр особенно вкусен. Молочный скот проводит целый день на альпийских лугах и только к вечеру пригоняется в загородки, где пастухи выдаивают молоко и приносят в балаганы для переработки в сыр. Молоко замечательно вкусное. Продаётся по 10 коп. бутылка.

Балаганы устроены на самом берегу р. Мзымты в 1/2 версты от озера Кардывач. Владельцы отар и пастухи живут вместе в одном балагане, питаются тоже вместе и заметной разницы между ними нет. Иногда владельцы стад приходят в горы со всей семьёй – женой и детьми. В таком случае устраивается для семьи отдельный балаган.

На озере Кардывач живут не только имеретинские семьи, но иногда приезжают греки из Адлера, спасаясь от малярии. Такие семьи тоже устраивают для себя отдельные балаганы и живут, как на даче, пользуясь чудным горным воздухом.

Озеро Кардывач имеет в окружности около двух вёрст. Вода около берегов совершенно прозрачна, но если посмотреть на озеро с одной из вершин – вода кажется чёрной. Вода ледяная. Глубина, говорят, 19 саженей. Рыбы нет.

В р. Мзымте очень много форели, достигающей большого веса, но только ниже водопада. Выше водопада Мзымта безрыбна, как и озеро. Греки ловят форель особой сеткой, которую ловко бросают в воду так, что она окружает известное пространство воды и форель, если она там есть, уже не может выскочить из сетки. А форели так много, что почти каждый раз попадается 1-2 рыбы. Приготовляют форель так же, как и шашлык, нанизывают на тонкий прут и пекут на угольях. В экскурсиях такое кушанье – лакомое блюдо.

Мзымта вытекает из озера полноводной рекой, но берёт начало не из озера, а с левой стороны, из ущелья гор за озером и вливается в озеро только шумливым ручьём.

Озеро с трёх сторон окружено высокими горами. Снеговой хребет Кардывач находится за озером. Левый  хребет и склоны его покрыты альпийскими пастбищами, которые идут сюда с Аишхо. Правый – с вершиною Водогора – частью под пихтой, частью – под альпийскими лугами  (Водогора получила своё название от русских и вполне отвечает этому имени. На ней берёт начало масса ручьёв из родников и вечных снегов. Около скалистых вершин есть плоскогорья, на которых маленькие озерца. Вся гора как бы пропитана водою, которая в разных направлениях стекает вниз). Подъём на Водогору и спуск через перевал к озеру Кардывач займёт времени до трёх часов. Троп нет, приходится идти, как говорится, на глаз, наметив впереди тот или иной предмет. Спускаться к озеру Кардывач рекомендую непосредственно одним из ручьёв, если только в них мало воды – это удобнее и скорее, нежели берегом. С перевала Водогоры, и в особенности при спуске, видно всё ущелье, из которого вытекает р. Мзымта. В вершине ущелья – вечный снег, обильно питающий только что родившийся ручеёк.

Сделав большой, утомительный, а местами и скучный путь до озера Кардывач, надо посмотреть его окрестности. Надо подняться на горы, окружающие озеро, и заглянуть в глубь Кавказского хребта, где пасутся туры и зубры..»

Знаменитый «Иллюстрированный практический путеводитель по Кавказу» Г. Москвича, выдержавший более двадцати изданий (в нашем случае мы имеем дело с изданием 1913 г), не мог оставить в стороне описание такого притягательного и знаменитого природного объекта как озеро Кардывач. Несмотря на то, что никакой новой информации эта заметка к нашему обзору не добаляет, а содержимое ее более чем скромно, мы все равно приведем ее ниже, для полноты картины:

«…Еще интереснее и приятнее, хотя и значительно отдаленнее, прогулка к большому озеру Кардывач. Проводниками на Кардывач служат местные охотники-эстонцы или греки. К озеру ближайшей дорогой – верхом 40 вер. Чудно хороша дорога к озеру, но сама долина, в которой расположено озеро, не подддается описанию – нужно видеть самому, чтобы понять: вокруг высоко поднятые горы, с которых падает, сверкая на солнце водопадом, хрусталь-вода. Версты три в окружности – озеро».

Следует, однако, заметить, что скромность представленной информации компенсируется щедро разбросанными по всему путеводителю пятиверстными картами Кавказа и Черноморского побережья.

Карта из путеводителя Г. Москвича (1913 г.)
Карта из путеводителя Г. Москвича (1916 г.)
А. А. Старк
А. А. Старк «На русской Ривьере». Обложка

Наше описание было бы неполным, если бы мы не отразили внем еще один весьма ценный источник. В 1913 г. в Санкт-Петербурге вышла книга Александра Александровича Старка «На русской ривьере. Из дневника охотника». А. А. Старк — зоолог по образованию, родился в 1849 г. В 1868 г. поступил в Санкт-петербургский земледельческий институт. Он изучал вредных, особенно лесных, насекомых и проследил жизнь многих насекомых, о вреде которых до того времени ничего не было известно. В 1878 г. Старк получил место управляющего имением великого князя Константина Николаевича в Уч-Дере, в южной части Черноморского округа и занялся изучением фауны альпийской области западного Кавказа.

Он открыл много новых видов; наиболее интересный установленный им факт тот, что фауна жуков западного Кавказа оказалась необыкновенно обособленной. В книге воспоминаний Старк подробно описывает свои путешествия по горам Черноморского округа, совершенные им в 1870-80-е гг. XIX века. И хотя самому ему в тот период на озере Кардывач побывать не удалось, он оставил о последнем некоторые известия, которые, по сути, предвосхищают записки Н. М. Альбова:

«…Далее, Аркания рассказывает еще нам, что теперь стоят они под Аишхой и что между этой горою и Псеашхой есть речка Пслух, у устья которой есть «кислая вода». И что выше по Мдзымте таких кислых источников много; один даже; под Аишхой есть такой, в котором вода кипит, как в котле, хотя она, холодна, как лед. А один есть соленый, и к нему много приходит диких коз, и легко их там стрелять. А еще далее, откуда Мдзымта вытекает, есть большое, красивое озеро Мдзы, по которому можно даже плавать на фелюге, но снег лежит там еще в июне. А с озера Мдзы, через перевал Мдзымта-азмыч, можно идти на Бзыбь и в Гудауты, или в Сухум, куда хочешь…».

Старк не преминул отметить топографические несоответствия между самими географическими названиями и картами того времени:

«…Озеро Мдзы, дающее начало реке Мдзымта, названо на карте: раз Кардыбача, другой раз Кардовича, а название «Мзи», приурочено к совершенно другому озеру, не находящемуся даже в бассейне Мдзымты. По Тляходыгу, между прочим, эту реку следует называть Бзымит. И такая путаница бесконечна».



2 комментария

Написать комментарий


© 2010 - 2024 Аня и Митя Андреевы

В оформлении сайта использованы рисунки Марии Филатовой


Использование любых материалов этого сайта разрешается только с согласия авторов.


FAQ: часто задаваемые вопросы


Наши контакты:

Тел.: +79189928495 (связь по вотсап)
telegram @mountaindreams.ru
email no_surpises@mail.ru
mountaindreams.ru
mountaindreams.guide
Митя Андреев


FAQ: часто задаваемые вопросы